Яшмовая долина
Шрифт:
— Не говори так.
— Как?
— Джас.
Она разжала ноги, извиваясь, чтобы я усадил ее, но я только крепче прижал ее к себе.
— Пообещай мне, Элоиза. Не отдавай его никому другому.
Это было оно. Из всех клятв, которые мы давали друг другу, эта была единственной, которую я хотел, чтобы она сдержала.
Она долго смотрела мне в глаза, и печаль закралась в ее красивые голубые радужки, пока она не кивнула.
— Обещаю.
Я прижался своими губами к её, наши языки сплелись. Я целовал
Солнечные лучи проникали сквозь раздвижную стеклянную дверь балкона, освещая лофт. Я поставил Элоизу на ноги, и она потянулась к подолу своего платья, стаскивая его с себя, прежде чем я успел снять его сам.
Ее тело было просто мечтой, упругое, но мягкое во всех нужных местах.
Моя одежда упала на пол рядом с ее, в то время как она расстегнула лифчик и сняла трусики.
Затем мы столкнулись. Рты. Руки. Кожа. Когда мы легли в постель, она широко раздвинула ноги. Мои бедра устроились между ее бедер, а затем я скользнул внутрь.
— Джас.
Ее ногти, тоже белые, впились в мои плечи. Достаточно было нескольких прикосновений, и она бы разрушилась на частицы. Трепетание ее внутренних стенок вызывало такое же привыкание, как и ее язык.
Я мог требовать от неё только этого. Пока что ее оргазмы были моими. Потом она подарит их другому мужчине. От одной этой мысли у меня перед глазами все полыхнуло красным, и я почувствовал приступ ревности, такой же сильный, как и любое другое чувство, которое я испытывал за последние месяцы.
Я резко вошел в её тело, желая, чтобы она запомнила, каково это, когда я трахаю ее.
— Посмотри на меня, — приказал я, обжигая своим дыханием ее ухо.
Когда я отодвинулся назад, в ее глазах было ожидание. Я вошел в нее до конца.
— Запомни.
Запомни меня.
Её рука коснулась моей щеки.
— А ты?
На всю оставшуюся жизнь.
14. ЭЛОИЗА
Матео прислонился к стойке администратора отеля с таким видом, словно собирался затронуть тему, от которой мне удавалось увиливать больше месяца.
Мой брак.
— Итак… — сказал он.
— Сегодня вечером к нам приедут еще три гостя, — я щелкнула мышкой, и компьютер включился. — Надеюсь, они скоро будут. Я бы хотела зарегистрировать их перед тем, как уйти домой. С тех пор, как ты в последний раз работал на стойке регистрации, в программе бронирования произошло много изменений
Как и было обещано, Матео весь прошлый месяц помогал мне в отеле. В основном он подменял горничных. Я также попросила его заняться несколькими ремонтными работами, но это был первый раз, когда он понадобился мне в качестве регистратора гостиницы.
Мой постоянный ночной регистратор этим утром сказал, что заболел, и я планировала подменить его сама. Но я была здесь с семи, и когда Матео пришел днем, он вызвался поработать сегодня вечером.
— Я разберусь с программой, — сказал он.
— Хорошо.
Я посмотрела на двери, молясь, чтобы кто-нибудь из гостей вошел внутрь, чтобы мы не были одни. Чтобы нам не пришлось говорить о Джаспере.
— Что Джаспер собирается делать теперь теперь, когда Фостер закончил карьеру? — спросил Матео.
Я пожала плечами.
— Он еще не знает.
А может быть, у него есть план. Догадки Матео так же хороши, как и мои.
Прошла неделя с момента объявления об отставке Фостера, и если Джаспер и был уверен в своих дальнейших действиях, он не поделился ими со мной. Да и зачем? У нас оставалась всего пара недель до свадьбы, и тогда я больше не буду его фальшивой женой.
Я изо всех сил старалась не нервничать.
Точно так же, как изо всех сил старалась не думать о том, что принесет июль.
Развод.
Страх стал моим постоянным спутником в последние пару недель. Это было так же неприятно, как и тревожно. Разве я не должна была с нетерпением ждать этого развода? Чтобы вернуться к нормальной жизни? Чтобы исправить ошибку, которую я совершила в Лас-Вегасе?
Этот брак должен был закончиться. Мы с Джаспером не любили друг друга. Это была не какая-то сказка. И все же мысль о том, что я буду смотреть, как он уходит, заставляла мое сердце сжиматься.
— Как дела у тебя с Джаспером? — спросил Матео. — Скажи честно.
— Хорошо.
Не отлично, но хорошо.
Достаточно хорошо.
Когда мы с Джаспером находились в хижине, когда весь остальной мир становился размытым пятном за пределами спальни, было легко. Но остальные двадцать часов в сутках было немного сложнее.
Добиться от этого мужчины чего-либо, кроме оргазма, было невозможно.
Я по-прежнему ничего не знала о его семье. Он никогда не спрашивал о моей. Я понятия не имела, что произошло с его бывшей женой и почему эта свадьба была так важна.
Была ли я просто инструментом, чтобы досадить ей? Или он всё ещё любил её? Когда священник спросит, возражает ли кто-нибудь против этого брака, поднимет ли Джаспер руку?
В любом случае, я сомневалась, что мне понравятся ответы на эти вопросы. Меня разбирало любопытство, но я отказывалась спрашивать.
Матео оглядел вестибюль, чтобы убедиться, что мы одни.
К сожалению, так оно и было. Почему, когда мне хотелось побыть в тишине и покое в отеле, я была поглощена работой, но когда мне нужно было, чтобы кто-то, кто угодно, отвлек меня, в вестибюле было тихо, как в могиле?