ЯССТ 8
Шрифт:
— Но я…
Егерь зарядил ему кулачищем в лоб. Голый мужчина упал и испуганно пополз от драчуна, но Егерю больше было не до него. Он забрался в душ, быстро разделся и стал сразу мыться.
— Что он себе позволяет? — Спросил все тот же мужчина с седой шевелюрой. — Это же немотивированное насилие.
— Он прав. У нас нет времени, чтобы с большим комфортом превратить вас в идеальных бойцов. Чем раньше каждый из вас это поймет, тем меньше будет таких эпизодов. — Я кивнул на голого побитого мужика, пытающегося суетно одеться в свою одежду. — Сказано две
«Седой» хмыкнул и отошел от меня, словно я был заразным.
— Смотрите, заиграетесь в солдатиков. — Произнес он тихо, но я его услышал.
— Ты скажи это раненым, которые сейчас жалеют, что туго соображали. Дисциплина спасет вам всем жизнь. Кто вы по профессии? — Поинтересовался я у «седого».
— Главный экономист в строительной фирме, а что?
— Отлично. Любите точность, значит, будете снайпером.
Экономиста как ветром сдуло. Наивный, все еще верил, что ему не придется брать в руки оружие. Не понимал, что тут все начинают с одного уровня и надежды отсидеться за спиной могут быть встречены как оскорбление тех, кто готов биться насмерть.
Очередь задвигалась быстрее. Егерь помылся, оделся и вышел, не перекинувшись со мной ни словом. По виду был озабочен, словно пребывал в состоянии планирования. Вскоре очередь на помывку дошла и до меня. Вода смыла с меня соленый пот и немного усталости, даже задышалось легче. В голову полезли умные мысли. Должность экономиста навела меня на мысль, что необходимо провести ревизию всего, чтобы знать, сколько у нас имеется оружия, боеприпасов, медикаментов и продовольствия. По запасам еды можно было примерно установить на какой срок организаторы шоу планируют нас задержать.
Я покинул казарму. Медленное здешнее солнце наконец-то скрылось за забором, накрывшим тенью большую часть лагеря. Сразу стало прохладнее. Готовящиеся к ночи насекомые активизировались, наполнив воздух шорохом крыльев. Сразу же появились птицы, охотящиеся на них. К счастью, они не выглядели монструозно, как я ожидал. Птицы, как птицы, размером с грача, но с шикарной пастью, раза в два больше самого пернатого. Было даже что-то успокаивающе знакомое в надвигающихся сумерках. Наверное, мне это напоминало деревню с ее активностью перед наступлением ночи.
Я направился к забору. Там уже находились Айрис и Егерь.
— Снова стреляли. — Сообщила супруга. — Кажется, теперь их очередь ознакомиться с ареной.
— Они рядом. — Добавил Егерь. — Думаю, нам не дадут много времени на расслабление. Максимум еще пару-тройку часов. Чего им медлить? — Он держал оружие, направив ствол в сторону забора.
Двадцатка бойцов, отобранных им, копировала его действия.
— Я думаю, они должны довести до нас правила. Сколько на сколько бойцов будут сражаться, и какой итог игры их удовлетворит. До последнего человека или по времени? Не кинемся же мы всей шайкой под триста человек на арену?
— Почему нет? Арена достаточно большая.
— Да мы больше друг друга перестреляем, чем врагов. Народ совершенно не готов к сражению.
—
Несколько секунд ничего не происходило, а потом по забору ударила очередь. Сетка засверкала яркими вспышками разрядов и добавившимися к звукам попаданий пуль, громкими электрическими щелчками. В воздухе запахло озоном.
Я не заметил, как оказался на земле, прикрыв собой Айрис. Этот момент, несмотря на помощь электроники, совершенно не сохранился в памяти. Многие из тех, кто стояли рядом, тоже упали на землю. Зато зеваки стояли чуть поодаль во весь рост, открыв рты. Они даже не поняли, что произошло. Егерь вскочил на ноги.
— Забор цел! — Выкрикнул он. — Пули его не берут, хоть он и дырявый.
— Он не дырявый. Его прикрывает силовая броня. Без нее забор не защитит даже от пистолетной пули.
— Так, хрен с ним с забором. Надо собирать всех и объяснять, что все серьезно. — Егерь направился к арсеналу.
— Я пойду, соберу всех из медблока и столовой. — Решила Айрис, отряхиваясь от песка.
— А я тогда соберу народ из казармы. Там точно больше всего находится.
— Кому, как не тебе, брать на себя самую тяжелую работу.
— Так себе мотивация. Ты же знаешь, из меня агитатор не очень, глаза слишком добрые. Обычно я прошу вежливо, а если у меня не получается, сразу перехожу к рукоприкладству. Людей это пугает, а нам надо, чтобы их желание участвовать шло изнутри. — Мне хотелось, чтобы каждый проявил сознательность.
— Напрасно. — Айрис усмехнулась. — Они тут против своей воли.
— Но жить-то хотят.
— Они сейчас вообще ничего не понимают и больше всего хотят проснуться в домашней постели.
— А проснуться в кошмаре. — Невесело пошутил я. — Ладно, пойду, разбужу.
Мы разбежались по своим делам. С каждой минутой воздух становился прохладнее. От дневного зноя не осталось и следа. Только в казарме чувствовалась духота от большого скопления народа. Многие лежали на кроватях, вперив взгляд в панцирную сетку над собой. Некоторые спали, словно за стенами здания продолжалась спокойная жизнь. Я встал посередине центрального прохода и заорал изо всей мочи:
— Подъёооом! Выходим строиться! Касается всех!
— Прям всех, всех? — Поинтересовался паренек, свесивший ноги со второго яруса.
— Абсолютно. Подъём, я сказал! Кто решит, что команда его не касается, будет зачислен в отряд на первый бой.
— Какой еще бой?
— Выходи строиться на плац, там и узнаешь. Живо слезли с кроватей! Считаю до пятидесяти, кто останется, того накажу. — Я сам не верил, что кричу эти фразы.
Большая часть людей повиновалась, и уже толпилась на выходе, но были и те, кто намеренно меня игнорировали. Судя по типажу, многие из них считали себя яркими индивидуальностями, живущими по своим законам.