Явление тайны
Шрифт:
– Не важно. Я у тебя в мозгу. И там все еще хуже, чем я думал. Ты должен уйти.
Звук стал тише, хотя слова продолжали достигать цели. Яффе пытался их понять, но смысл ускользал. Что-то вроде «мы станем небом»… Точно, Флетчер сказал:
– … мы станем небом?
– Ты о чем? – спросил Яффе.
– Открой глаза.
– Меня тошнит, когда я на тебя смотрю.
– Это взаимно. Но все же открой. Увидишь чудо в действии.
– Какое чудо?
– Просто смотри.
Он открыл глаза. Ничего не
– Нунций внутри меня, – прозвучал голос Флетчера в голове Яффе.
Лицо ученого осталось неподвижным. Даже уголки губ не дрогнули. Все та же жуткая завершенность.
– Ты хочешь сказать, что испробовал его на себе? После того, что говорил мне?
– Он все изменил, Яффе. Он показал мне обратную сторону мира.
– Ты забрал его! Он должен был стать моим!
– Я не брал его. Это он взял меня. Он живет своей жизнью. Я пытался уничтожить его, но он не позволил.
– Уничтожить его? Ведь это Великое деяние! Зачем?
– Он действует не так, как я ожидал, Яффе. Плоть его почти не интересует. Он играет с сознанием. Извлекает мысли и развивает их. Он делает из нас тех, кем мы хотели или боялись стать. А может быть, и то и другое. Да, наверное, и то и другое.
– Ты не изменился, – сказал Яффе. – И голос прежний.
– Но я говорю в твоем мозгу. Разве такое бывало раньше?
– Ну, телепатия – будущее человека. Ничего удивительного. Ты просто ускорил процесс. Перепрыгнул через пару тысяч лет.
– Стану ли я небом? – снова сказал Флетчер. – Вот чем я хотел бы стать.
– Так стань им. У меня другие планы.
– Да-да. Другие, в этом и проблема. Именно поэтому я и не хотел, чтобы нунций попал к тебе в руки. Нельзя позволить ему тебя использовать. Но он отвлек меня. Я взглянул в то окно – и не сумел оторваться от созерцания. Нунций сделал меня таким мечтательным. Я в состоянии лишь сидеть и думать, стану ли я небом.
– Он не дал тебе меня провести, – сказал Яффе. – Он хочет, чтобы его использовали.
– Ммм…
– Где остальное? Ты ведь не истратил все вещество?
– Нет. – Флетчер теперь не мог обманывать. – Но я прошу тебя, не…
– Где? – Яффе вошел наконец в комнату. – Он у тебя?
Шагнув за порог, он кожей почувствовал легкое покалывание, словно оказался в туче невидимых мошек. Ощущение должно было его насторожить, но он слишком хотел получить нунций, чтобы обращать на это внимание. Он коснулся пальцами плеча Флетчера. От прикосновения образ ученого будто разлетелся на тысячи частиц – черных, белых и красных, и Яффе показалось, что он находится в облаке цветочной пыльцы.
В голове у Яффе зазвучал смех. Рэндольф понял: Флетчер радуется оттого, что ему удалось сбросить панцирь из затвердевшей, нараставшей с самого рождения пыли,
– Слишком ярко? Извини.
Флетчер немного ослабил силу свечения.
– Я тоже хочу его, – сказал Яффе, – сейчас же.
Знаю, – ответил Флетчер. – Я чувствую твое вожделение. Ты грязен, Яффе, грязен. Ты опасен. Кажется, я даже не подозревал, насколько ты опасен. Я тебя вижу насквозь. Я могу прочитать твое прошлое…
Он ненадолго замолчал, потом издал долгий, полный боли стон.
– Ты убил человека.
– Он заслужил.
Он встал у тебя на пути. И еще вижу… Его звали Киссун, да? Он тоже мертв?
– Нет.
– Но тебе хотелось бы, чтобы было так? Я почувствовал твою ненависть.
– Да. Я убил бы его, если бы представилась такая возможность. – Яффе улыбнулся.
– Думаю, как и меня. У тебя же там нож в кармане? Или ты зашел просто так, в гости?
– Мне нужен нунций, – сказал Яффе. – Мне нужен он, а я нужен ему…
– Он изменяет сознание, Яффе. А может, и душу. Как ты не понимаешь! Нет ничего внешнего, что не возникло сначала внутри. Нет ничего реального, что не было прежде предметом мечтаний. Что касается меня… Я всегда считал свое тело лишь средством передвижения. Я никогда ничего не хотел – ну, разве что стать небом. Но ты, Яффе… ты! Твоя голова забита дерьмом. Подумай об этом. Подумай, что нунций с тобой сделает. Умоляю тебя…
Его мольба, проникавшая прямо в мозг, на миг заставила Яффе заколебаться и задуматься о себе, Флетчер поднялся с кресла.
– Умоляю, – повторил он. – Не дай ему себя использовать.
Флетчер хотел коснуться рукой плеча Яффе, но тот отпрянул и отступил назад, в лабораторию, где его взгляд тут же наткнулся на остатки разлившегося нунция и две колбы с бурлившей голубоватой жидкостью.
– Чудесно, – пробормотал Яффе, устремляясь к колбам.
Нунций радостно вскипел при его приближении, как собака, рвущаяся облизать лицо хозяину. Эта реакция мгновенно сделала ложью все страшилки Флетчера Он, Рэндольф Яффе, должен владеть чудесным веществом. А нунций – получить его, Яффе.
В голове еще звучали предостережения Флетчера:
– Вся твоя злоба, все страхи, все глупости – все это захлестнет тебя. Ты готов? Не думаю. Он откроет тебе слишком многое.
– Для меня не бывает «слишком», – возразил Яффе, отгоняя сомнения, и потянулся к ближайшей колбе.
Нунций не мог больше ждать. Колба взорвалась, и ее содержимое устремилось к живой плоти Рэндольфа. Знание и ужас нахлынули одновременно – при контакте нунций передал свое послание. Когда Яффе понял, что Флетчер прав, он уже был бессилен что-либо изменить.