Язык Адама: Как люди создали язык, как язык создал людей
Шрифт:
Это удивительно изобретательная гипотеза, в особенности в том, что она может предложить правдоподобный мостик для перехода от СКЖ к языку. К сожалению, она вызывает массу возражений, и только для части из них — надеемся, для самой серьезной — здесь найдется место.
Давайте рассмотрим совершенно ничем не подкрепленное предположение о том, что эти холистические высказывания были бы структурированы таким образом, что вы могли бы действительно разделить их на сегменты и сказать: «Это — субъединица внутри целой единицы, которая начинается здесь и заканчивается здесь». На самом деле я сомневаюсь,
Прежде всего проблема возникла бы в следующем: в то время как слог «ма» может присутствовать в двух холистических сигналах, относящихся к реципиенту женского пола, он также может иметься и в других сигналах, ничего общего с женским полом не имеющих. Прекрасно, скажут защитники холистической гипотезы, на другие сигналы можно не обращать внимания; если вы заметили случайное совпадение звуков и значений, для вас теперь важно только оно, а остальные сигналы, в которых присутствует «ма», можно просто игнорировать — отныне «ма» означает «реципиента женского пола», и так тому и быть. Хорошо, будем великодушными и примем также и это рассуждение.
Суть проблемы, как я недавно объяснял Стиву Митену на конференции, заключается в том, что для выделения сегментов из целостного сигнала вам прежде всего необходимо владеть английским языком. Стива это обескуражило, он думал, что я над ним подшучиваю. Возможно, я веду себя так, что провоцирую других, но подшучивать — ни за что.
Видите ли, холистический подход как таковой зависит от предположения, что для каждого холистического сигнала существует один и только один эквивалент в английском языке (или любом другом человеческом языке). Если такового нет, то как вы можете прийти к согласию о том, что на самом деле обозначают все эти части единого сигнала? Вспомним крики, которыми зеленые мартышки предупреждают сородичей о приближении орла, — мы рассматривали их во второй главе. Как мы уже видели, их можно с одинаковым успехом перевести как минимум тремя разными способами: «Смотрите, приближается орел!», «Опасность с неба!», «Быстрее, найдите ближайший куст и спрячьтесь в нем!». Предположим, что этот сигнал действительно можно разбить на две или более части. Если только наши холистические человекообразные каким-то образом не знали уже эквивалент этого сигнала в английском (или любом другом человеческом) языке, как они могли приписать этим частям ясно определенные значения? И будут ли эти части означать «орла» и «приближение», или «опасность» и «небо», или же «куст» и «прятаться»?
Мы не можем даже утверждать, что сигнал, который мы произвольно назвали «предупреждением о приближении орла» или даже «чем-то вроде обозначения орла» обязательно связано с орлами. Элементы СКЖ не предназначены для того, чтобы указывать, обладать референцией, они созданы для принуждения других животных к выполнению определенных действий. Такие элементы нельзя по-настоящему перевести на человеческий язык. Мы можем подобрать для них примерное значение или несколько таковых, пользуясь словами нашего языка, но сама идея о том, что в основе и тех и других лежат сходные семантические выражения, просто безосновательна. И это отсутствие общей основы получилось не случайно, оно и должно было так быть.
Наиболее существенная причина того, почему холистический протоязык невозможен, — это огромное заблуждение, лежащее за гипотезой Элисон Рэй. Еще раз повторим: это заблуждение в том, что язык и коммуникация животных по сути своей вещи одного порядка. Животные изо всех сил боролись за то, чтобы получить язык, но, несчастные глупцы, они просто не были достаточно умны для его создания — а вот мы, напротив, были. Это убеждение, не выраженное явно и, пожалуй, плохо осознаваемое, лежит в основе взглядов многих из тех, кто считает, что он борется с антропоморфными теориями, а на самом деле и сам является безнадежным антропоморфистом. Поэтому данное убеждение быстро должно быть ими отвергнуто, как только они осознают его реальную природу.
Холистический протоязык, даже если бы он и мог существовать, вовсе не был бы настоящим протоязыком. Это была бы в некотором роде чрезвычайно раздутая СКЖ, набор реакций на определенные ситуации, однако, по сравнению с другими СКЖ, она была бы ненормальной, поскольку ситуации, на которые с ее помощью можно было бы реагировать, редко когда способствовали бы увеличению приспособленности вида. На самом деле она была бы гибридом — ни то ни се и все еще не жизнеспособная переходная стадия от СКЖ к языку.
Холистический протоязык предполагает, что составляющие части СКЖ аналогичны частям, из которых построен язык, только они конечны, а не бесконечны и инстинктивны, а не приобретаются в процессе научения. Стоит сделать так, чтобы эти части могли быть дополнены и переданы при обучении, и вы получите гигантский скачок по направлению к языку — вот что говорит холистическая гипотеза. Но такого не может случиться, потому что элементы СКЖ и элементы языка совершенно различны по форме, по функции и по всему остальному, что только может различаться.
Более того, в отличие от некоторого композитного протоязыка, который я предлагал, холистический протоязык не был бы способен выполнять ни одну из базовых функций языка. С его помощью нельзя задавать вопросы или создавать отрицательные предложения. Нельзя поддерживать разговор. Нельзя использовать его для передачи какой бы то ни было новой информации. Все, что вы можете с ним сделать, — это то же, что и с помощью СКЖ: манипулировать людьми.
Рэй в ответ на предложенный мной протоязык возражала, что он изначально должен был быть очень грубым, чрезвычайно неопределенным и не мог эффективно использоваться для манипуляций людьми. Замечательно, она попала точно в цель: он и не предназначен для манипуляций. Для этого мы уже имели — и имеем по сей день — прекрасно работающие СКЖ. У нас есть крики, плач, слезы, смех, гримасы ярости и игривые улыбки, мы можем показать палец или даже зад и массу других жестов и поз, чтобы продемонстрировать, что мы чувствуем и какую реакцию на это мы хотим получить от окружающих.
СКЖ — это одно, язык — совсем другое. Если и существует ка-кой-то путь от СКЖ к языку, он не может заключаться в простом раздувании СКЖ, пока она практически не лопнет, и в надежде на то, что это внутреннее давление видоизменит ее и превратит во что-то совершенно иное. Если бы такой переход когда-либо произошел, это могло случиться только при введении в СКЖ какого-то внешнего фактора, чего-то вроде песчинки, которая, попадая в скромную раковину, становится причиной появления прекрасной жемчужины.
Гипотеза о поющих обезьянах — не единственная привлекательная идея, которая пыталась решить проблему происхождения языка путем преобразования бессмысленного в осмысленное. Еще один вариант предложила Дин Фальк (Dean Falk) из Университета Флориды, вариант, включающий матерей и их детей. И снова — это остроумная и кажущаяся правдоподобной идея, но опять она разрушается, стоит только нам попытаться найти в ней здравый смысл.