Язык и религия. Лекции по филологии и истории религий

Мечковская Нина

Один параметр групп народонаселения, по-видимому, изменил свою природу: в первобытно-общинную пору этническая [3] принадлежность основывалась на кровном родстве людей, входивших в род или племя. В последующие эпохи этничность (национальность) становится социокультурным измерением человека или группы людей, причем, согласно современному пониманию прав человека, национальное самоопределение индивида является его личным делом. Замечательный языковед И.А. Бодуэн де Куртенэ, демократ и защитник прав национальных меньшинств, еще в 1913 г. писал, что «вопрос о национальной принадлежности решается… каждым сознательным человеком в отдельности»; «в области национальности без субъективного сознательного самоопределения каждого

лица в отдельности никто не имеет права причислять его туда или сюда»; «вполне возможна сознательная… принадлежность к двум и более национальностям или же полная безнациональность, точнее, вненациональность, наподобие безвероисповедности или вневероисповедности» (Бодуэн де Куртенэ, 1913, 18–21).

3

От этнос (греч. ethnos – племя, народ) – народ. Синонимические термины этнос, народ, этническая общность обозначают общее (родовое) понятие по отношению к таким этническим общностям, как племя, народность, нация. В этнодемографии и политологии понятия «народность» и «нация» иногда не различаются; иногда различия между ними трактуются по-разному.

В современных либерально-демократических обществах государство не фиксирует национальную принадлежность гражданина в документах, удостоверяющих его личность (например, в паспорте, который, впрочем, во многих странах не обязателен), и не «спрашивает» человека о его национальности (например, при переписях населения). В ряде полиэтничных стран (Финляндия, Бельгия, Швейцария, Австрия, Испания, Турция, Пакистан, Индия, Канада, Мексика, Гватемала) национально-языковая тема переписи ограничена вопросом о родном языке.

В опросном листе первой всеобщей переписи в России (1897 г.) не ставился вопрос о национальности, но был вопрос о вероисповедании. Прямой вопрос об этнической принадлежности («национальности») был включен только в 1920 г. в программу первой советской переписи населения; этот вопрос был в переписях таких стран, как бывшая Югославия, Румыния, Шри-Ланка.

Родной язык относится к тем измерениям человека, которые не выбираются. Природа речевой деятельности человека двойственна: в ней есть и врожденное (генетическое) и приобретенное. Генетически в людях заложена способность в первые годы жизни усвоить язык, причем л ю б о й язык. Однако отнюдь не от генетики, а от социальных условий зависит то, какой именно этнический язык (белорусский, немецкий, армянский, эскимосский) усвоит ребенок. Во многих случаях первым языком человека оказывался язык не физических, а приемных родителей; вообще говоря, это язык того окружения, в котором ребенок жил первые годы жизни (например, киргизский или казахский языки тех семей и детских домов, которые в годы войны приняли осиротевших маленьких детей белорусских, украинских или русских родителей). Таким образом, овладение первым языком – это не «природный», а социально-психологический процесс. Однако человек не свободен в выборе своего первого (материнского, родного) языка, потому что его усваивают непроизвольно («само собой», без целенаправленного обучения). Именно с этой естественностью, стихийностью овладения родным языком связана «несвобода» человека в языковом отношении: родной язык, как и родителей, не выбирают.

В кругу названных измерений человека и социума особое место занимают три признака: язык, этничность (национальность) и конфессионально-вероисповедная принадлежность. Они взаимосвязаны, так что их иногда смешивают (особенно часто определяют этничность, опираясь на признак языка или конфессии). Эти измерения называют в числе главных факторов, создающих своеобразие культуры и ментальности народа, т.е. своеобразие его психического склада, мировосприятия, поведения. (Подробно об этом см. §10–12.)

Однако это принципиально разные измерения. Этнические, языковые и конфессиональные границы не совпадают на карте мира. Не совпадают они и с границами между государствами, т.е. с политической картой мира. Более того, в разные исторические эпохи языковые, этнические, конфессиональные и государственно-политические границы между социумами соотносились по-разному.

2.

Первобытная эпоха

2.1. В каждом селении – свой язык.

В первобытно-общинную пору, на ранних стадиях развития религии, когда преобладают племенные, преимущественно языческие верования и племенные же языки, границы этноса, языка и религиозной общности как раз совпадают. Поэтому общую картину можно представить по данным о языковых ситуациях.

Для языкового состояния первобытно-общинной поры характерны множественность и дробность языков в рамках языковой семьи при отсутствии четких границ между языками. На сравнительно небольших пространствах сосуществовало множество родственных языков и диалектов, образующих языковой к о н т и н у у м [4] (языковую н е п р е р ы в н о с т ь). Это такая ситуация, когда два соседних языка очень похожи, близки друг к другу; языки, между которыми находится еще один язык, похожи менее; а если два языка – то еще менее и т.д. Именно такой языковой ландшафт – диффузный и дробный – застал в 70–80-х гг. прошлого века Н.Н. Миклухо-Маклай в Новой Гвинее.

4

Континуум (от лат. continuant – непрерывное, сплошное) – первоначально термин математики и физики, в общенаучном смысле континуум – это непрерывная, или связная совокупность объектов, различия между которыми носят градуальный (ступенчатый) характер и определяются местом объектов в данной совокупности.

«Почти в каждой деревне Берега Маклая – свое наречие. В деревнях, отстоящих на четверть часа ходьбы друг от друга, имеется уже несколько различных слов для обозначения одних и тех же предметов. Жители деревень, находящихся на расстоянии часа ходьбы одна от другой, говорят иногда на столь различных наречиях, что почти не понимают друг друга. Во время моих экскурсий, если они длились больше одного дня, мне требовались два или даже три переводчика, которые должны были переводить один другому вопросы и ответы». (Миклухо-Маклай H.H. Путешествия. M., Л. Изд-во АН СССР, 1940. Т. I. С. 243) Переводчиками обычно бывали пожилые мужчины, специально пожившие в соседнем племени, чтобы узнать язык.

Сходная языковая картина открылась исследователям Австралии, Океании, Африки. В Австралии в XIX в. на 300 тыс. аборигенов приходилось 500 языков австралийской семьи (т.е. в среднем один язык на 600 человек). К югу от Сахары насчитывается примерно 2 тыс. языков. 600–700 человек, занимающих пространство в 5–6 миль, могут составлять особую этническую общность и говорить на языке (или диалекте), непонятном соседям. Множественность и дробность языковых семей Африки, Океании рассматриваются в социальной лингвистике как наследие и вместе с тем аналог этно-языковых ситуаций племенного строя.

Для первобытной поры характерно быстрое изменение языков вследствие постоянных и глубоких языковых контактов. В бесписьменном мире языковая история протекала бурно. Время существования одного языка могло быть и бывало очень непродолжительным. Не закрепленные в письменной традиции языки легко забывались, и это никого не беспокоило. Военная победа племени не всегда означала победу языка этого племени Победители иногда усваивали язык побежденных, нередко возникал новый гибридный язык.

2.2. Основные формы мифолого-религиозного мировосприятия: всеобщий культ Богини-Матери, анимизм, тотемизм, фетишизм, шаманизм, политеизм, (моно)теизм.

Сходная пестрота и дробность были характерны и для мифолого-религиозной сферы первобытного мира: необозримое множество племенных верований и культов, открытых взаимовлиянию, а потому диффузных, поверхностно изменчивых, стихийных, непритязательных. Их общим источником был всеобщий культ Богини-Матери (в тех или иных вариациях: Мать-Земля, Мать-Природа, Мать-Прародительница всего сущего; ср. Мать Сырa Земля в славянском фольклоре). В основе культа Богини-Матери лежит обожествление природы.