Язык символов
Шрифт:
В эти дни как бы сеялись семена мечтаний и идей, которые предстояло осуществить в следующем году. И фрукты, ягоды, орехи, которыми украшали новогоднюю елку, становились символическим выражением мечты о будущих плодах. Плодами этими были не только конкретные вещи: люди мечтали о любви, дружбе, умении творить и всех тех качествах, которые хотели приобрести.
В старину был такой обычай: на листках бумаги писали достоинства, которые считали особенно ценными, и выбирали из них наугад те двенадцать, что должны были помочь мечтам воплотиться. Для каждого достоинства придумывали символическое изображение, которое рисовали или вылепливали, – именно так и создавались
Наряжали ее несколько дней. Сначала пытались проявить каждое достоинство, хоть немного приблизиться к нему. Если это удавалось, на елку вешали соответствующее украшение.
Например, если человек мечтал получить дар любви, он пытался до Нового года преодолеть хотя бы одно препятствие, которое мешало ему обладать этим даром. В новогодние дни не забывали сказать близким слова нежности, доброты, а влюбленные делали друг другу подарки и делили их на две части, чтобы носить с собой весь год свою половинку. И на елку вешали изображения белых лебедей, ракушек – атрибутов богини любви. Символом дара милосердия и доброты служили колосья пшеницы – «золотые плоды» умения отдать самое дорогое. Мужество, отвага и искусство побеждать заслуживалось символической победой в каком-то одном маленьком деле, победой над самим собой. И на елку вешали изображения меча или богини победы.
Такие украшения называли «упавшими звездами». Считалось, что они падают из бесконечного звездного мира и поселяются в душах людей.
Елка была целым миром, целой вселенной, она представляла все то, что должно было вдохновлять людей в следующем году. Наряжали ее снизу вверх, а на вершине всегда горела звезда – символ вестника Неба.
В эти дни зажигали свечи и обязательно ставили их на елку. Ведь без огня, зажженного внизу, в темноте, звезды не будут знать, куда им приходить. Земной огонь на елке подхватывал свет звезд и сам становился звездным. В Новый год, в двенадцать часов ночи, когда время замирало, все пожелания, все то, что рисовали и вешали на елку, на одно мгновение становилось уже не надеждой, а реальностью. И если человек жил этим мгновением, звезды переселялись в его душу и в его глаза. Рассказывают, что после зимнего солнцестояния можно встретить людей со звездами в глазах, несущих в себе благословение Неба.
Все это – следы очень древних обрядов. Но мы до сих пор верим, что если что-нибудь сильно-сильно пожелать, пока бьют новогодние куранты, то желание обязательно исполнится. А легенды говорят: мы сами создаем свою судьбу.
Цвет глазами души
Символический язык древнеегипетской росписи
Ольга Гребенникова
Наш мир похож на крутящийся цветной калейдоскоп. Рекламные щиты переливаются ультра-яркими красками, огнями всех оттенков горят витрины, разноцветные автомобили, пестрая одежда… Но почему же свою повседневную жизнь мы нередко называем серыми буднями?
В палитре древнеегипетского художника на протяжении трех тысяч лет было всего семь цветов, а похоже, что мир его был по-настоящему цветным.
B древнеегипетском языке для слов «цвет» и «сущность, характер» был один иероглиф – iwen. Цвет понимался как отражение истинной природы вещей, их души, а не внешнего облика. Такое восприятие цвета мы встречаем во всех областях жизни египтян. Нередко в текстах упоминается цвет как выражение сути явления, предмета. Например, «делать зеленое» буквально означает «творить добро»; «сделать красным», напротив, означает разрушение. Среди титулов фараона есть такой, как «Золотая гора». Интересно, что египтянин называл центр глаза (зрачок) «белым», хотя очевидно, что это не так. Быть может, он имел в виду чистоту и ясность взгляда?
Цветовая гамма Древнего Египта целостна. В ней нет явного предпочтения одному или нескольким цветам – каждый имеет свою функцию, свое предназначение. Символика каждого цвета многогранна и раскрывает его значение с разных сторон.
Удивительную силу притяжения имеют древнеегипетские фрески. И она не ослабевает, а, наоборот, усиливается, когда пытаешься приоткрыть их тайну.
В беломцвете египтяне видели символ чистоты и святости. Именно в белых одеждах изображается Душа умершего на Суде Осириса, произносящая знаменитую Исповедь отрицания: «Я не делал худого людям. Я не был жесток с близкими. Я не подменял Правду Неправдою. Водам текущим я путь не пытался закрыть. Не потушил я огня, что гореть был назначен. Проявлению Божьему я не мешал. Я чист! Я чист! Я чист!..»
Белый цвет символизировал Душу, прошедшую через двери испытаний в этой и в той жизни и готовую к встрече с Божественным. Это образ человека чистого настолько, чтобы пропускать через себя Духовный Свет. На стенах гробниц мы видим изображение не физического облика людей, а их Ка – светящихся двойников в белом облачении. Белый не только обозначает чистоту, но и дарует очищение всему, с чем соприкасается. Особый ритуальный смысл имел белый цвет для жречества: для церемоний предназначались белые одежды и сандалии, из белого алебастра делались многие ритуальные предметы (чаши и сосуды, канопы и столы для бальзамирования). Благодаря своему цвету в церемониях очищения и жертвоприношения использовалось молоко. Белый цвет стал обозначением освященных вещей и особого, сакрального пространства.
Город Мемфис, священный город бога Птаха, древнейшую столицу Египта, египтяне называли «Белые стены». В настенных росписях гробниц и храмов (например, в гробнице Нефертари) можно встретить фрески на белом фоне – это тоже подчеркивает ритуальную чистоту и ставит изображаемое над земной реальностью, над временем.
Белый – это цвет одежд бога Осириса, владыки мира иного, а также бога Птаха, «Ваятеля земли». В этом аспекте белый – изначальный цвет, рождающий все остальные цвета спектра, – говорит о полноте неземной власти.
Черныйцвет в Египте не был противоположностью белому, как это привыкли воспринимать мы (свет и тьма – белое и черное). Строго говоря, черный не является цветом, скорее это отрицание всех цветов. Черный цвет – символ таинств мироздания, Сокровенного, которое находится за пределами нашего восприятия, а потому не может быть выражено земными средствами. Осирис, Повелитель Аменти – священной страны, царства мертвых, изображается с черным цветом лица. Он тот, кто владеет тайной смерти и нового рождения: «Именем своим, Господин Порядка всей Вселенной, ты ведешь с собою то, что есть, и то, чего еще нет; ты пребываешь во веки веков» (Книга Мертвых. Гимн Осирису).
Таинства необходимо охранять от всего, что может оказаться недостаточно чистым. Бог Анубис, страж «Священной Страны Запада», всегда изображался в виде черной собаки. Он хранитель таинств и мистерий, доступных лишь прошедшим испытания. Анубис, покровитель и защитник мертвых, встречает души умерших у дверей загробного царства и помогает им не сбиться с пути, ведет их на суд Осириса. Анубис взвешивает сердце усопшего, чтобы выяснить, будет ли оно таким же легким, как перо богини Справедливости – Маат.