Йогиня. Моя жизнь в 23 позах йоги
Шрифт:
— Ну тогда не надо.
— Нет, я сделаю, — упрямо сказала я.
— Нет, правда. Забудь, — ответил он и вышел через дверь кухни. Не успела она закрыться, как я уже смеялась вместе с Люси: ах, какую забавную шляпу она нарисовала! Уилли сидел у меня на коленях и дергал меня за волосы.
— Ой, — проговорила я самым сладким голосом на свете.
После того как мне сняли скобки, я ждала шесть недель. Ждала не для того, чтобы заняться сексом; о нет, тут я готова была ждать хоть шесть лет. Чтобы заняться йогой. И вот наконец я вернулась в студию и села в полулотос. Точнее,
Разумеется, Фрэн не стала замедлять привычный ритм занятия из-за одной меня. Мы быстро проделали знакомую последовательность. Мне казалось, что у меня связаны руки и ноги; между моими представлениями о том, что я могу, и реальными возможностями выросла пропасть. Я видела себя на другом ее краю, но не могла перепрыгнуть на ту сторону.
Мы сделали несколько циклов сурья намаскар и перешли к вирабхадрасане 2. Я встала, расставив ноги на метр с небольшим. Стопа правой ноги смотрела строго вперед, параллельно краю коврика. Левая была завернута под углом. Я глубоко присела, стараясь добиться угла в девяносто градусов, и выпрямила левую ногу, точнее, постаралась выпрямить. Руки вытянула от плеч. Направила взгляд поверх правой руки. Я снова была в седле!
— Чувствуете в этой позе свой центр?
Под словом «центр» в йоге подразумевались мышцы живота. Оборот речи взялся, кажется, из пилатеса. Слово «центр» имело гораздо более йогическое звучание, чем «пресс».
Ответом на вопрос Фрэн была тишина. Не знаю, как остальные, но я не чувствовала свой центр. Вообще говоря, во время занятий йогой я никогда его не чувствовала и пыталась даже не думать об этом. Как только инструктор заводил речь о «центре», мой мозг словно отключался — как отключается мозг подростка, когда родители заводят волынку о страховании автомобиля или грязном белье. Я не хотела даже думать о своем «центре».
Мой пресс никогда не отличался накачанностью, а йогой я начала заниматься вскоре после первого кесарева. Понятие «центра» казалось далеким, даже мифическим. Как тридевятое царство, тридесятое государство.
Но тем не менее я чувствовала, как в позе воина 2 живот словно вываливается. Это было не больно. У меня ничего не болело. Никаких необычных ощущений. Просто поза казалась какой-то неряшливой. Низ живота мне полосовали уже дважды, и вот он совсем распоясался. Я посмотрела в зеркало, и что-то в позе мне не понравилось. Я стояла, прогнув поясницу, ягодицы торчали.
— Помните: это поза воина. Сильная поза. Гибкость в ней не важна. Эту позу вы делаете с самого первого занятия йогой, но в ней много сложностей, которые начинающим недоступны. В этой позе вы должны чувствовать свой центр. Принять позу воина — настоящее искусство.
Фрэн умела говорить, как радиоведущий, обращающийся к зрителям с призывом о поддержке. Она уговорами заставляла нас сделать позу правильно.
— Давайте сейчас сделаем перерыв и еще раз поговорим о бан-дхах, — сказала она.
Слово «бандха» означает замок или соединение. В йоге множество замков, например захваты рук. Но Фрэн сейчас имела в виду замки энергетические.
Поднимаясь выше, подходим к уддияна-бандхе — сокращение верхней брюшной стенки. Другими словами, нужно втянуть пупок и попытаться продвинуть его вверх. Если вы когда-нибудь видели снимки морщинистых старых йогов, у которых живот как будто провалился, — вот это и есть уддияна-бандха.
Джаландхара-бандха — это горловой замок. Нужно сделать вдох, опустить подбородок к груди и направить его к затылку, удлиняя заднюю поверхность шеи. Затем отпустить замок и сделать выдох.
Маха-бандха — это три замка вместе. Сначала выполняется мула-бандха, затем уддияна и в конце — джаландхара-бандха. Воздух задерживается в легких, замки закрыты, и их удерживают так долго, как только можно. Или сколько скажет инструктор.
Фрэн велела нам сесть на пол и практиковать три замка. Мы заперли всю энергию в зале, а Фрэн тем временем вещала.
— Сжатие центра при выполнении мула— и уддияна-бандхи привносит в позу мощный энергетический заряд. Бандхи — незаметные движения, но им важно обучиться, если мы хотим освоить сложные позы и обрести силы в сложных ситуациях.
Есть фотография Б. К. С. Айенгара, на которой он делает все три бандхи (хотя, конечно, по фото трудно определить, делает ли он на самом деле мула-бандху, но и слава богу). Айенгар на этом снимке похож на изваяние, на статую — вид у него не совсем человеческий. Именно так чувствуешь себя, когда делаешь маха-бандху. Тебя переполняет необъяснимая мощь, и ты готов заменить доктора Зло, если тот решит взять больничный.
Мы снова встали и приготовились выполнить вирабхадрасану 2.
— Сейчас, — проинструктировала Фрэн, — мы попробуем сделать мула-бандху и уддияна-бандху в вирабхадрасане 2. Джаландхару делать не будем.
Следуя указаниям Фрэн, я выполнила позу по-новому. Втянула копчик, чтобы поясница не прогибалась, а зад не торчал. Потом заткнула мулу — так я ласково про себя ее называла — и втянула уддияну. Не хочется признаваться, но мой центр — в тот момент я почти его почувствовала. Я направила взгляд поверх пальцев правой руки. Вся наша группа стояла в позе воина, глядя в зеркало поверх вытянутых рук. Никто не улыбался, никто не выглядел неуверенно. Все выглядели сурово! Черт, да они действительно были похожи на воинов! А всё благодаря энергетическим замкам.
Так мы и стояли, задействуя свой центр, как армия под распростертыми знаменами. Поза воина 2 была прекрасна. Я знала, что, если расспрошу Фрэн об этом, та наверняка ответит, что воин в данном случае означает «воин духа». Но я в тот момент ощущала себя крутой, как настоящий боец. Я нарывалась на драку, хоть тогда об этом и не подозревала.
Прошел год — блаженный год младенчества Уилли. Наступило Рождество.
— Привет, дорогая.
— Здравствуй, мам.
— Мне Люси сказала, что она хочет на Рождество кукол-близ-няшек из коллекции «Американские девчонки».