Йома
Шрифт:
Это оказалось куда сложнее, чем я думал, одно крыло мы всей бригадой сплетали двое суток, Илена уже вся извертелась от скуки, но мужественно терпела. Когда же основной каркас был составлен и пять раз перепроверен, в дело опять пришлось вступить мне. Синхронизироваться прогнать энергию по каждой нити, придавая им прочность, далее легкое усилие, и нити меняют форму, превращаясь в тонкие полосы, которые срастаются краями. Все крыло готово, теперь самая сложная часть работы, Илена должна запомнить не такую уж и сложную энергетику и распределение своих нитей и повторить то же самое с другой конечностью.
С первой попытки ничего не получилось, как и с десятой. Проблема была не в запоминании,
Следующим шагом стало освоение умения превращать нити в полосы и сращивать их. Думаю, самостоятельно Илена такое никогда бы не освоила, но когда тебе десяток, раз показывают, что с твоим телом это сделать, возможно, и поэтапно объясняют что для этого надо, кто хочешь научиться.
А потом начались попытки полетов. Без слез смотреть на это извращение, было не возможно. Но тот факт, что сбросившись с крыши замка, Илена вполне красиво стала планировать, пока не вздумала асинхронно замахать крыльями, внушал надежду, что за пару тройку месяцев летать она научится.
Далее от меня мало что зависело, и я все же выполнил свое обещание приступить к обучению сестренок, а заодно и Илены с Первой фехтованию. Занятия упрощались благодаря тому, что тратить время на развитие выносливости и силы совершенно не требовалось, раскачанные очаги девочек и так пропитали их тела энергией, делая куда сильнее. И примитивно качать мышцу не требовалось, да и занятия на развитие очага я решил поумерить, слишком быстрый рост может быть опасен, для самого очага. То де касается и Илены, а вот Первую пришлось загружать по полной, ей требовалось постоянно использовать свою ёки раскачивая энергетику и пребывая в перманентном истощении, но продолжая заниматься. Но ведь у нее время занятий не ограничивалось девятью часами в сутки, Первую мы поставили на круглосуточное обучение, лишь изредка проверяя, чтоб она не погибла от перенапряжения.
Само, обучение приемам боя с мечом или другим оружием так же происходило несколько необычно. Я, отрастив пару отростков, подсоединялся к девочкам, после чего входил с ними в глубокую синхронизацию, такую, что у нас, по сути, получалась одна энергосистема на троих, после чего они отстранялись, позволяя мне управлять нашим тройным телом. И я танцевал, движения, удары, связки, повороты тела, уклоны, блоки. Удары с дополнительным усилением, укрепление тела ёки при каких-то маневрах. Таким образом, мышечная память и энергетическая формировалась уже после одного двух повторений, и сестренкам не требовалось бесконечно отрабатывать тот или иной прием, но им требовался опыт схваток, множество битв, чтоб они научились правильно и не задумываясь применять, то или иное движение и удар, оптимальное в данной ситуации.
Спаринг партнерами выступали, я Илена, и они сами, но этого явно маловато. Тогда к дракам подключили и троицу сообразительных йома, четко их, предупредив, чем для них может закончиться даже попытка нанести девочкам смертельный удар. На остальных йома, я показывал на примерах тактику ведения боя против толпы противников, выходя против них без оружия.
Должен сказать сражение с йома без сабель, с голыми руками, и сознательно не отращивая когти, занятие очень не простое, в первую очередь нечем наносить урон врагу. А ведь воительницы эти когти и не могут отрастить, получается, забери у них меч и большинство станет легкой добычей йома. Но это слабейших касается, помнится Тереза, едва Присциллу и без всякого оружия не уделала.
С другой стороны, я взял на вооружение придуманную Первой технику. Отрабатывать ее пришлось долго, даже несколько изменить себе каналы в руках, чтоб их при высвобождении энергии не разрывало. Зато сейчас удар кулаком с выплеском ёки мог разворотить деревце, либо нанести очень серьезную рану усилившему свое тело йому, а при ударе в голову вообще смертельную. Жаль, что сила такого удара ограничена пропускной способностью каналов, а она далеко не бесконечная. Вообще у первой такой фокус получился из-за огромного количества периферийных каналов, что и позволяет высвободить силу единовременно. У меня мелких каналов так же в достатке, а вот простые воительницы, оперирующие только кривыми магистральными, на такой всплеск не способны, максимум, что они изобразят это поток ёки, не достаточно сфокусированный, чтоб нанести серьезный вред, разве что оттолкнуть.
Но, даже так совершенствуя подобные удары, и изобретая новые, знать бы как, можно значительно снизить зависимость от оружия. Хотя я-то могу всегда вместо сабель отрастить себе когти, и, напитав их ёки придать даже большую прочность.
Так малявка Первая, уже через пару месяцев тренировок, когда я и ей смог поставить нормальный выброс энергии, без тотального вреда для собственного здоровья уже уверенно справлялась с тренировочным йома, один на один и без оружия.
Жаль лишь, что йома быстро кончались, то Первая перестарается, то от другого йома смертельный удар получат. А те, кто не кончались, требовали пищи. Переводить на них людей, было дико жаль, но оставаться без пособий для девочек так, же не хотелось, поэтому пришлось несколько поднять квоты населению.
Помимо тренировок, мы так же не забывали о других программах, вроде моего социального эксперимента, за которым пристально следила Эли, да и я регулярно проверял, чтоб работающие с детьми воспитательницы, испытывали к нам правильную гамму эмоций, и учили детей именно тому, чему поручено. Вообще до детей я допустил только тех воспитательниц, что полностью меня удовлетворили в ходе четырехмесячного предварительного отбора. Но даже так случались некоторые неприятные перемены в отношении, и попытки саботажа программы. Которые и приходилось своевременно пресекать.
В лаборатории эксперименты перешли в фазу работы с воительницами, точнее с девочками лет четырнадцати, и получения из них воительниц. В данный момент в работе было два образца, и если один мы отобрали из смертников, то второй появился несколько неожиданно.
Как-то за ужином, после очередной похвалы кулинарным талантам Дины, которая в этот раз догадалась сделать отбивную. Оказалось, если очень долго, но не слишком сильно избивать деревянными киянками, ногу еще живой жертвы, то через несколько часов, организм очень качественно пропитывает обычно не слишком вкусные мышцы жизненной силой. А еще они становятся мягкими и буквально тают на языке. Основная сложность в том, чтоб не повредить артерии и чтоб жертва не погибла от внутреннего кровотечения, ведь тогда вкус прочих органов сильно испортится.
Так вот после заслуженной похвалы, девушка осмелилась обратиться с просьбой.
Суть ее сводилась к тому, что у Дины есть младшая сестра, четырнадцати лет, самой ей почти шестнадцать. Есть и еще младшие братишки и сестренки, но те совсем маленькие и попали под программы перевоспитания. А вот за сестренку она сильно беспокоится и молит позволить ей стать служанкой в замке, либо еще кем, лишь бы не оставаться в деревне. Поскольку хоть ее в деревне никто и не посмеет тронуть, зная, чья она, сестра и чем может закончиться попытка ее обидеть, но ведь там у нее нет будущего…