Юлиан Отступник («Смерть богов») (трагедия в 5-ти действиях)
Шрифт:
Юлиан. Хочу сказать и не умею. Слишком долго молчал, Арсиноя, кто раз попался галилеянам в руки, – кончено, – как изуродуют смиренномудрые, так приучат лгать и пресмыкаться, что уже не выпрямиться, не поднять ему головы никогда. О, ненавидеть врага своего, как я ненавижу Констанция, – прощать, пресмыкаться у ног его по-змеиному, по-смиренному, вымаливать милости: “Еще годок, только годок жизни худоумному рабу твоему, монаху Юлиану; потом – как тебе и скопцам твоим, советникам угодно будет, боголюбимейший”. О, низость…
Арсиноя. Нет, Юлиан, если так, – ты победишь. Ложь – сила твоя. Помнишь, в басне Эзопа, осел в львиной шкуре? А ты лев в ослиной, герой в одежде монаха. (Смеется). И как
Юлиан. Власти… О, если бы один год, несколько месяцев, несколько дней власти, – научил бы я смиренных, ползучих, ядовитых тварей, что значит мудрое слово из учителя: “Кесарево – Кесарю”… [6] Да, клянусь богом Солнца, воздали бы они у меня кесарево Кесарю… (Складывая руки крестообразно на груди). Но зачем обманывать себя? Никогда этого не будет… Я погибну. Злоба задушит меня. Слушай: каждую ночь, после дня, проведенного на коленях в церкви, над гробами галилейских мертвецов, я возвращаюсь домой, бросаюсь на постель лицом в изголовье, и рыдаю, грызя его, чтобы не кричать от боли и ярости. О, ты не знаешь еще, Арсиноя, ужаса и смрада галилейского, в которых, вот уже двадцать лет, как я умираю и все не могу умереть, потому что мы, христиане, живучи, как змеи: рассекут надвое – срастаемся. Прежде я искал утешения в добродетели мудрецов и теургов. Тщетно. Не добродетелен я и не мудр. Я – зол, и безумен и хотел бы быть еще злее, безумнее. Я хотел бы быть как дьявол, единственный брат мой. Но зачем, зачем я увидел тебя.
6
Евангелие от Матфея (XXII, 21).
Арсиноя. А что, если я пришла к тебе, юноша, как вещая Сибилла, [7] чтобы напророчить славу? Ты один живой среди мертвых. Ты силен. Пусть у тебя не белые, лебединые, а страшные черные крылья, злые когти, как у хищных птиц. Я люблю всех отверженных, люблю одиноких и гордых орлов больше, чем белых лебедей. Только будь еще сильнее, злее. Смей быть злым до конца. Лги, не стыдись; лучше лгать, чем смиряться. Не бойся ненависти: это буйная сила крыльев твоих. Хочешь, заключим союз? (Приближает к нему лицо).
7
или Cивилла – легендарная женщина-пророчица
Юлиан. Что это?.. Сон?.. Пусть, пусть… О, Афродита, я буду любить тебя вечно…
Арсиноя(смеется). Афродита?
Юлиан. Нет… Артемида…
Юлиан целует Арсиною. Она ускользает и убегает. Ночь Входная завеса раздергивается. Появляется Максим в облачении иерофанта. Два иеродума с пылающими факелами сопровождают его. Юлиан не узнает Максима.
Максим. Ты не узнаешь меня, Юлиан?
Юлиан. Учитель. Ты?
Максим. Хочешь, я сниму с глаз твоих повязку и ты узнаешь все?
Юлиан. Учитель, ты обладаешь могучими чарами, освободи мою душу от страха.
Максим. Перед чем?
Юлиан. Не знаю. Я с детства боюсь, – боюсь всего. Жизни, смерти, самого себя, тайны, которая везде.
Максим. Я знаю, что тебе нужно. Я освобожу тебя от галилейского плена, от тени Голгофы [8] лучезарным сиянием Митры. [9]
8
Холм
9
“Непобедимое Солнце”. Здесь в значении – победа языческого над христианским.
Юлиан. Значит, слова Галилеянина ложь?
Максим. Нет, истина, Юлиан. Две истины? Максим. Две.
Юлиан. Во что же верить? Где Бог?
Максим. И там и здесь. Служи Ариману, [10] служи Ормузду [11] – как хочешь, но помни: оба равны. Царство дьявола равно Царству Бога.
Юлиан. Куда же идти?
Максим. Выбери один из двух путей. Если веришь в Распятого, возьми крест, иди за ним, как он велел..
10
В персидской мифологии (Ангра Майнью) – злой дух.
11
(Ахура Мазда) – добрый бог.
Юлиан. Я не хочу.
Максим. Тогда избери другой путь. Будь сильным и свободным. Восстань и победи все.
Юлиан. Я не могу вынести двух истин.
Максим. Если не можешь, будешь, как все. Лучше погибнуть. Но ты можешь… Дерзай. Ты будешь кесарем.
Юлиан. Я – кесарь?
Максим. Ты будешь иметь во власти своей то, чего не имел герой Македонский. (Обводя рукою горизонт). Смотри, это все – твое.
Юлиан. Разве я могу, учитель? Я каждый день жду смерти.
Максим. Все твое, дерзай.
Юлиан. Зачем мне все, если нет единой правды – Бога?
Максим. Ты найдешь Его. Соедини правду Титана с правдой Галилеянина… Боишься ли ты чего-нибудь, смертный?
Юлиан. Боюсь жизни.
Максим. Душа твоя освобождается от всякой тени, от всякого ужаса, от всякого рабства вином божественных веселий, красным вином буйных веселий Митры-Диониса. [12] Боишься ли ты чего-нибудь, смертный?
12
Праздник “непобедимого Солнца” (Митры). Дионис (Вакх) (греч.) – бог вина и виноделия, олицетворение живой силы природы.
Юлиан. Боюсь смерти.
Максим. Душа твоя становится частью бога Солнца. Митра неизреченный, неуловимый усыновляет тебя, кровь от крови, плоть от плоти, дух от духа, свет от света. Боишься ли ты чего-нибудь, смертный?
Юлиан. Я ничего не боюсь. Я, как он. – (Сбрасывает с себя монашескую одежду. Его облекают в одеяние иерофанта).
Максим. Прими же радостный венец. Еще не умер Констанций, но я благословляю тебя и на царство, император Юлиан.
Юлиан(тихо). Император.
Занавес.
Картина 2-ая
Лютеция-Париж. Келья в башне дворца. Горит лампада. Елена в монашеской одежде на коленях перед аналоем.
Елена(читает). И говорил он громким голосом; убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его, и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод.