Юлий Цезарь
Шрифт:
В его пещерных берегах?
И вот вы платье лучшее надели?
И вот себе устроили вы праздник?
И вот готовитесь устлать цветами
Путь триумфатора в крови Помпея?
Уйдите!
В своих домах падите на колени,
Моля богов предотвратить чуму,
Что, словно меч, разит неблагодарных!
Ступайте, граждане, и соберите
Всех неимущих и для искупленья
Ведите к Тибру их, и лейте слезы,
Пока теченье низкое, поднявшись,
Не поцелует берегов высоких.
Все
Смотри, смягчились даже грубияны;
Они ушли в молчанье виноватом. —
Иди дорогой этой в Капитолий;
Я здесь пойду; и если где увидишь,
Снимай все украшения со статуй.
Но можно ль делать это?
У нас сегодня праздник Луперкалий.3
Что ж из того! Пусть Цезаря трофеи
На статуях не виснут. Я ж пойду,
Чтоб с улиц разгонять простой народ;
И ты так делай, увидав скопленье.
Из крыльев Цезаря пощиплем перья,
Чтоб не взлетел он выше всех других;
А иначе он воспарит высоко
И в страхе рабском будет нас держать.
Уходят.
СЦЕНА 2
Площадь.
Трубы. Входят Цезарь, Антоний, который должен участвовать в беге; Кальпурния, Порция, Деций, Цицерон, Брут, Кассий и Каска; за ними большая толпа, и среди нее прорицатель.
Кальпурния!
Молчанье! Цезарь говорит.
Музыка смолкает.
Кальпурния!
Мой господин!
Когда начнет Антоний бег священный,
Встань прямо на пути его. — Антоний!
Великий Цезарь?
Не позабудь коснуться в быстром беге
Кальпурнии; ведь старцы говорят,
Что от священного прикосновенья
Бесплодие проходит.
Не забуду.
Исполню все, что Цезарь повелит.
Ступайте и свершите все обряды.
Музыка.
Цезарь!
Кто звал меня?
Эй, тише! Замолчите, музыканты!
Музыка смолкает.
Кто из толпы сейчас ко мне взывал?
Пронзительнее музыки чей голос
Звал — «Цезарь!» Говори же: Цезарь внемлет.
Остерегись ид мартовских.4
Кто он?
Пророчит он тебе об идах марта.
Пусть выйдет он. Хочу его я видеть.
Выдь из толпы, пред Цезарем предстань.
Что ты сказал сейчас мне? Повтори.
Остерегись ид марта.
Он бредит. Что с ним говорить. Идемте.
Трубный сигнал. Все, кроме Брута и Кассия, уходят.
Пойдешь ли ты на празднество смотреть?
Нет.
Прошу, иди.
Я не любитель игр, и нет во мне
Той живости, как у Антония.
Но не хочу мешать твоим желаньям
И ухожу.
Брут, с некоторых пор я замечаю,
Что нет в твоих глазах той доброты
И той любви, в которых я нуждаюсь.
В узде суровой, как чужого, держишь
Ты друга, что тебя так любит.
Кассий,
Ошибся ты. Коль взор мой омрачен,
То видимую скорбь я обращаю
Лишь к самому себе. Я раздираем
С недавних пор разладом разных чувств
И мыслей, относящихся к себе.
От них угрюмей я и в обращенье;
Пусть не печалятся мои друзья —
В число их, Кассий, входишь также ты, —
К ним невниманье вызвано лишь тем,
Что бедный Брут в войне с самим собой
Забыл выказывать любовь к другим.