Юнкер Нильс из Эки
Шрифт:
Да поможет тебе Бог, юнкер Нильс! Будь ты быстр и крепок, как стрела, и умей ты взлетать в ночное небо, ты с лёгкостью пришёл бы на помощь королю. Но как простому оруженосцу проникнуть в королевскую темницу, да ещё в такую ночь, которая должна стать последней в жизни короля? Разве герцог не грозил жестокой казнью всякому, кто решился бы проникнуть в его крепость до наступления утра? Разве ворота замка не заперты, а подъёмный мост не поднят? И разве двести вооружённых до зубов стражников не охраняют этой ночью Замок Тирана?
Сам же герцог танцует
Он перебирает струны лютни и чистым голосом выводит песню, она несётся, как на крыльях, над узким Проливом Тирана.
Дороги бегут в необъятные дали,Я видел, как по лесу войны скакали.Кукушка кукует всю ночь напролёт.Чу! Кто-то печальную песню поёт.Дороги бегут в необъятные дали.Герцог бледнеет.
— Поди сюда, юный скальд, поди сюда и расскажи, что за всадников ты видел этой ночью в лесу!
— Ах, милостивый государь, слова бедного певца падают с уст бездумно и свободно, как дождевые капли. Позвольте же мне с миром удалиться отсюда под звуки моей лютни. Ночь так прекрасна, а воды так спокойны, земля вся в цвету и кукует кукушка. И, верьте мне, скоро поспеет уже земляника, её я видел в лесу этой ночью.
Герцога охватывает гнев.
— А знаешь ли ты, юный певец, что в Замке Тирана есть глубокие подземные казематы, и певцы там созревают быстрее лесной земляники, а когда они созревают, то рассказывают обо всём, что от них хотят услышать.
— Ах, милостивый государь, ну конечно, и я тоже непрочь рассказать обо всём, что видел, но ворота вашего замка закрыты, а подъёмный мост поднят, и ни одной живой душе не удастся пробраться в Замок Тирана.
Герцог угрюмо кивает.
— Ты прав, юный скальд, но для тебя сейчас опустится подъёмный мост и распахнутся ворота замка. Иди же сюда, мой друг, я хочу знать, что за всадников ты видел в лесу этой ночью!
Чу, грохочат цепи, подъёмный мост со скрежетом и скрипом опускается, и тяжёлые дубовые ворота растворяются. Скальд трогает струны лютни и извлекает из нее несколько тихих печальных звуков. Бедный скальд! Он одет в лохмотья, и лишь его золотые волосы сияют во мраке, ореолом света обрамляя лицо. Смотрите, он входит в Замок Тирана, куда до восхода солнца не могла бы проникнуть ни одна живая душа… Да поможет тебе Бог, юнкер Нильс! Завернись поплотнее в свои отрепья, чтоб сквозь них не просвечивал твой шитый золотом воротник! Ступай неуверенно, сгорбившись, опусти взгляд долу, пробормочи что-нибудь слюнявым ртом! Помни — ты жалкий бродяга, низкий скальд, который и сам не знает, что плетёт языком.
— Я видел тысячи вооружённых воинов — что правда, то правда, милостивый государь! Их было страсть как много, но не больше ста — это я точно знаю! Все они скакали на лошадях, только пыль летела из-под копыт! Хотя некоторые из них ехали на быках, а один — даже на свинье. У всех были на руках мечи и дротики, а у многих — только мётлы. Они стремительно продвигались в сторону Замка Тирана и, усевшись в корыта, поплыли через пролив. И верьте мне, милостивый государь, скоро поспеет уже земляника, её я и видел в лесу этой ночью!
От таких слов герцог приходит в бешенство, но в то же время ему становится страшно. Да, заронить смятение в его чёрную душу так же легко, как бросить в тёмную землю семя.
Какой-то нищий скальд, совсем ещё мальчишка, пропел себе небольшой куплетец о королевских воинах, которых он якобы видел в лесу сегодняшней ночью, и из этого крошечного семени в сердце герцога тут же выросла целая лесная чащоба непроходимого ужаса и тоски: ведь тот, кто творит зло, не знает в жизни мира и покоя.
И тут же все защитники замка подняты на ноги по тревоге, в замке начинается страшный переполох. Воины, не зевайте! Готовьте стрелы, натягивайте тетиву! Несите камни! Устанавливайте метательные орудия! Вставайте, ратники, у каждой бойницы! Десятикратно усильте охрану подъёмного моста! Штурм замка может начаться в любую минуту, если в словах бродячего певца есть хоть доля правды.
Но, герцог, а как же быть с охраной западной башни? Разве её не надо усилить? Ведь у королевской темницы стоит сейчас лишь один-единственный страж, твоя верная тварь, Монс, по прозвищу Кровавый Топор.
Нет, усиливать охрану западной башни герцог не желает, в своём чёрном, как ночь, сердце он вынашивает план — самому лишить короля жизни, если только начнётся штурм замка. Его, несомненно, больше всего тешит мысль, что пленник едва ли доживёт до рассвета. Так решил Высший Государственный Совет, который по желанию герцога осудил злосчастного короля на смерть. Всё решено, и решено окончательно, и никому не удастся вызволить короля живым из плена. Но тому, кто совершает злодеяние, не нужны свидетели. Поэтому царственного пленника стережёт в полном одиночестве Монс Кровавый Топор — он молчалив как скала и следит только за тем, чтобы ни один враг не проник в Замок Тирана!
Ни один враг, о всемогущий герцог? Но разве твой недруг уже не пробрался сюда, хотя ты об этом ещё не знаешь? А тот юный скальд, которого ты только что впустил в свою крепость, где он теперь? Ты собираешь лучников, устанавливаешь метательные орудия, укрепляешь оборону… А тот незнакомый бродячий певец, чьи волосы ореолом света обрамляют лицо? О нём ты забыл! Этот бедняга сидит себе на полу в уголке, скромно обгладывая цыплячью ножку. Он несколько придурковат и потому никак не понимает, отчего среди ночи в замке забили такую ужасную тревогу. Да он, наверное, ещё и вшивый! А то зачем бы ему скрестись и рыться в своей драной одежонке? Смотрите-ка, что это он зажал в руке? Не иначе как вошь. Ой, да этот скальд просто сумасшедший! Он суёт вошь в штоф с пивом. Сразу видно, несчастный не в своем уме! Кому нужен бедный идиот? Даже собак у камина, и тех не интересует, что он делает и куда идёт. И вот сейчас в его дурную голову приходит мысль — угостить пивом Монса по прозвищу Кровавый Топор. Он выходит из дверей так тихо, он ковыляет по галереям и лестницам замка так неуклюже, но штоф с пивом он держит ловко и крепко, а если кого-то и встречает на своем пути, то улыбается так кротко и нежно… Ведь сам герцог приказал ему отнести пиво Монсу по прозвищу Кровавый Топор!
Монс здоров как бык. Да он может выпить с десяток таких штофов! Он уже целую ночь стоит на часах у королевской темницы и как никто томится от жажды. И — гляди-ка! — юные руки бережно подносят ему пиво.
— Каков юнец! Ты кто же будешь? Что-то не видал я такого золотоволосого в Замке Тирана!
Но золотоволосый юноша улыбается так кротко, у него явно не в порядке с головой.
— Герцог прислал тебе пива, и я не расплескал ни капли. Правда, иногда я едва не падал, но штоф держал с умом — уж это я умею!