Юный самурай. Путь воина. Путь меча. Путь дракона
Шрифт:
Мальчик приоткрыл рубаху своего ги и начал рассматривать лиловые синяки на правом боку. Джек заметил, что на Испытании мечом ему сильно досталось. А еще понял, что друг сгорает от стыда — ведь он не сумел победить. Джек решил забыть про обидное слово. Он лишь надеялся, что превратности судьбы не разрушат их дружбу.
— Больно, да?
Сабуро тронул пальцем синяки.
— Ай! — взвизгнул Ямато и оттолкнул руку.
— Нюня!
— Сейчас получишь!
Ямато принялся тузить Сабуро. Тот упал на спину и кувырком скатился
— Ты забываешь, Сабуро, что все это я терпел зазря! — крикнул Ямато.
Спрыгнув с веранды, он набрал полные пригоршни снега и швырнул в лицо Сабуро.
— Отстань от него! — строго сказала Акико, боясь, как бы Ямато с досады не наделал глупостей.
— Тебе легко говорить. Вас с Джеком допустили, а меня — нет!
— Не забывай… про Ёри, — пропыхтел Сабуро под градом ударов и лавинами снега.
— Точно. А Ёри где? — быстро спросила Кику, пытаясь отвлечь Ямато.
Мальчик остановился:
— Неблагодарный маленький гений — там.
Он показал в дальний конец сада, на кривую, узловатую сосну, чей ствол поддерживала подпорка.
Под одной заснеженной кроной сидел на корточках Ёри и рассеянно тянул за хвост бумажного журавлика, заставляя его двигать крылышками. Несмотря на все попытки друзей утешить его, Ёри так и не сказал ни слова с тех пор, как услышал, что будет участвовать в Круге.
— Не будь таким занудой, — сказала Акико двоюродному брату. — Ёри ничего не хотел.
— Так зачем его приняли? Наставники говорили, что в Круг пройдут лишь пятеро. У нас полно других учеников, которые отдали бы правую руку за это лишнее место. И я — один из них. — Ямато выпустил Сабуро и начал яростно отряхивать кимоно от снега.
— Прости, он действительно прошел испытание, а ты нет.
— Знаю. — Мальчик плюхнулся на веранду. — Но Ёри даже не участвовал в остальных. Откуда сэнсэям знать, готов он или нет?
— А мы что, готовы? — спросил Джек.
— Ну, ты уж точно нет. Тебя просто взяли, — выпалил Ямато.
— Вот поэтому я и должен ходить к сэнсэю Кано, — ответил Джек, словно извиняясь.
— Тебе это пригодится.
— Именно. И твоя помощь тоже, если ты не против.
— Ты о чем?
Ямато повернулся к Джеку:
— Сэнсэй Кано сказал, мне нужен партнер для поединков. Я надеялся, им будешь ты.
Ямато медлил с ответом, и Джек решил, что сейчас он из гордости откажется.
— Да хватит тебе. Поборемся, как в старые времена в Тоба.
Мальчик раскусил хитрость и все же сумел выдавить из себя слабую улыбку:
— Спасибо, Джек. Конечно, я согласен. Ты же знаешь, я никогда не упущу возможности тебя вздуть!
Тем вечером Джек услышал, что Ёри плачет. Оставлять друга одного не годилось, и Джек постучал к нему.
— Входите, — всхлипнул мальчик.
Джек сдвинул сёдзи и шагнул в комнату. Тут едва хватало места встать, не говоря уже о том, чтобы
Джек расчистил себе место и сел рядом. Мальчик даже не повернул к нему головы. Тогда Джек решил помочь ему с оригами. Закончив пятого журавлика, он уже не мог сдерживать любопытство.
— Зачем тебе столько? Ты ведь решил коан.
— Сэнбадзуру ориката, — пробурчал в ответ Ёри.
— Что это? — Джек озадаченно наморщил лоб.
— Есть такая легенда, — продолжил Ёри, недовольный тем, что его отвлекают. — Если кто-то сложит тысячу журавликов, журавль исполнит его желание.
— Вот как? А какое у тебя желание?
— А разве непонятно?
Джек догадывался какое, но раз уж Ёри был не расположен к беседам, решил промолчать. Разговор не ладился, и Джек встал размять ноги. Он шагнул к маленькому оконцу и посмотрел во двор. В темноте плыли снежинки. Если бы у Джека хватило терпения сложить тысячу журавликов, он бы знал, что загадать. То же, что он загадал даруме.
Джек вспомнил о сестре. Где она сейчас? Хорошо, если хотя бы завтракает у миссис Уинтерс. А если нет? Об этом и подумать было страшно.
Не хотелось добавлять к печалям Ёри свои собственные, поэтому Джек снова сел за работу. Он взял листок и сложил еще одного журавлика.
Вскоре стопка листочков закончилась. Ёри тихо поблагодарил его за помощь и сказал, что на следующий день раздобудет еще. Улыбнуться у него не вышло, однако он немного успокоился и перестал плакать, поэтому Джек направился к себе. Отодвинул сёдзи. И в ужасе застыл.
В его комнате все перевернули вверх дном.
Футон развернули и вспороли. Парадное кимоно, ги и боккэн валялись на полу. Даруму и бонсай сбросили с окна, и деревце с голыми корнями лежало на боку, а земля рассыпалась.
Сначала Джек решил, что это Кадзуки. Именно такого и следовало ожидать от него и его банды Скорпиона. Он внимательно осмотрел комнату, проверяя, не пропало ли что-нибудь. К счастью, мечи Масамото нашлись под парадным кимоно, а скомканный, но целый рисунок сестры лежал под цветочным горшком. Рядом валялась опрокинутая коробочка инро. Джек заглянул под футон и понял, что пропало.
Он вихрем пронесся по пустынному в этот час коридору и распахнул сёдзи комнаты, где жил Кадзуки.
— Где она?
— Где что? — с негодованием спросил тот.
Он сидел и полировал сверкающий самурайский меч с черными, отделанными золотом ножнами. Отец подарил его сыну, узнав, что тот будет участвовать в Круге.
— Сам знаешь что. Отдай!
Под левым глазом у мальчишки темнел синяк. Кадзуки гневно уставился на Джека:
— Убирайся вон! Ты что, решил, что самурай станет у тебя красть? Может, у вас, гайдзинов, так принято, но не у японцев.