Юрист
Шрифт:
Тонкие губы Бенни тронула пренебрежительная усмешка.
– Уверяю тебя, наивный малыш, нам случалось брать и куда более навороченные сейфы. Украсть можно все. Но об этом позволь побеспокоиться нам. Рабочая программа – «Соник»?
– Да.
– Ты разобрался в ней?
– Пока нет. Сегодня предстоит продолжить знакомство.
– Сколько там документов?
– Более четырех миллионов.
Райт с довольным видом улыбнулся.
– Как можно попасть в комнату?
– Вход разрешен семь дней в неделю с шести утра до десяти вечера. Единственная дверь находится под наблюдением трех камер.
– Кто-нибудь
– Непохоже. Но ключ-карточка регистрирует каждый вход и выход.
– Покажи мне ее.
Усилием воли Кайл заставил себя пройти в спальню, вытащить из кармана брюк карточку и вручить ее Райту. С дотошностью хирурга исследовав пластиковый прямоугольник, Бенни вернул его законному владельцу.
– Всю следующую неделю ты должен как можно чаще появляться в комнате, но так, чтобы не возбудить подозрений. Изменяй время прихода и запоминай любую мелочь. Встретимся в десять вечера во вторник, отель «Времена года» на Пятьдесят седьмой улице, номер 1780. Все ясно?
– Да.
– И постарайся обойтись без сюрпризов.
– Есть, сэр.
Глава 31
Задача выбрать одного человека из семидесяти восьми тысяч юристов, что проживали в Нью-Йорке, не представила особой сложности. Кайл чуть сократил список, выбросив из него сотню имен. Черновой вариант плана сложился в голове вскоре после приезда в город, и несколько раз он ставил на нем крест. Кайл вовсе не собирался обзавестись собственным адвокатом и хотел лишь подыскать надежного советника – так, на всякий случай. Однако после убийства Бакстера Тейта ситуация изменилась. Сейчас Макэвою нужна была не только защита – он жаждал справедливости.
Адвокат по уголовным делам Рой Бенедикт работал в фирме, где насчитывалось около двухсот юристов. Она была расположена в довольно помпезном здании неподалеку от «Скалли». При том обостренном внимании, что уделяли агенты Бенни Райта передвижениям Кайла, определяющим фактором стал адрес фирмы. Однако у мистера Бенедикта имелись и другие достоинства. До поступления в Нью-Йоркский университет Рой служил в ФБР, а закончив учебу, шесть лет проработал в министерстве юстиции. У него остались хорошо отлаженные контакты и друзья, обычные люди, которым он мог доверять. Рой Бенедикт имел репутацию настоящего знатока преступного мира. Он входил в сотню лучших специалистов Нью-Йорка по уголовному праву, хотя и не поднялся до первой ее десятки. Кайлу был необходим квалифицированный эксперт, такой, чье честолюбие не перевешивало бы его же деловые качества.
Фирма, где работал Бенедикт, часто брала на себя юридическое сопровождение исков, в которых интересы противоположной стороны представляла «Скалли энд Першинг». В кандидатуре советника Кайла привлекало и то, что одно время Рой играл в сборной команде Дьюкесны по баскетболу. Телефонный разговор с ним почти ничего не дал: по словам Бенедикта, напряженный график не позволял ему взяться за новое дело, однако когда Кайл завел речь о баскетболе, лед был сломан.
Встретиться они договорились в понедельник, в два часа дня. Проходя по коридорам конторы Бенедикта, Кайл невольно сравнивал ее со «Скалли». Офис Роя выглядел намного скромнее и по размерам, и по обстановке; чувствовалось, что тут не пытались впечатлить клиента дизайнерскими интерьерами, а секретарши совершенно не напоминали фотомоделей.
В кейсе Макэвоя лежала тоненькая папочка с досье на Роя Бенедикта: послужной список, несколько снимков под баскетбольным щитом, найденные на одном из правительственных сайтов краткие биографические данные и пара газетных заметок о его профессиональных успехах. Сорок семь лет, рост более шести футов, в отличной физической форме – Бенедикт казался отличным командным игроком. Кабинет его был намного меньше, нежели у партнеров «Скалли», однако вошедший сразу попадал в атмосферу доброжелательности и уюта. Нью-йоркского коллегу, который тоже когда-то играл за Дьюкесну, Рой принял с искренней сердечностью.
Хотя Кайл прямо с порога признался, что о спорте уже успел забыть, некоторое время оба говорили только о баскетболе. В конце концов Макэвой решил перейти к делу:
– Послушайте, мистер Бенедикт…
– Просто Рой.
– Хорошо, Рой. Извините, но я не могу позволить себе долгую беседу. За мной следят.
Секунду-другую Бенедикт обдумывал услышанное.
– Кому же это понадобилось устанавливать слежку за молодым сотрудником крупнейшей в мире юридической фирмы?
– У меня возникла проблема. Думаю, мне необходим адвокат.
– Ты пришел по адресу. Моя специализация – уголовные преступления в профессиональной сфере. Успел что-нибудь натворить, а, Кайл?
– Еще нет. Но на меня давят, меня подталкивают к противозаконным действиям.
Бенедикт молча покусывал кончик карандаша.
– Мне действительно нужен адвокат, Рой.
– Первый взнос в счет гонорара составит пятьдесят тысяч долларов.
Рой внимательно следил за реакцией собеседника. Годовой оклад сотрудника крупной фирмы был известен ему с точностью до десяти тысяч. Фирма Бенедикта не пыталась конкурировать со «Скалли», однако в вопросах заработной платы отставала от нее ненамного.
– Выложить такую сумму сразу я не могу. У меня с собой ровно пять тысяч. – Кайл положил на стол белый конверт. – Дайте время, и я принесу остальное.
– Хорошо. Тогда изложи суть. О чем пойдет речь?
– Изнасилование, убийство, кража, незаконное прослушивание телефонов, шантаж и кое-что по мелочи. Мне не хочется раскрывать детали до того, как будет подписан договор.
Бенедикт задумчиво покачал головой, улыбнулся:
– И за тобой сейчас следят?
– Да. Слежка началась в феврале, еще в стенах Йеля.
– Твоя жизнь в опасности?
Мгновение Кайл колебался.
– Скорее всего. Похоже, да.
Десятки незаданных вопросов остались висеть в воздухе. Потом любопытство в Рое пересилило. Он покопался в ящике стола, достал три скрепленных листа бумаги, пробежал взглядом отпечатанный текст, несколько строк добавил от руки и протянул бумаги Кайлу:
– Вот договор на оказание юридических услуг.
Макэвой внимательно прочитал текст. Первый взнос сократился до пяти тысяч, ставка почасовой оплаты была снижена вполовину, с восьмисот до четырехсот долларов. Буквально на днях Кайл получил право брать с клиента четыреста долларов в час. Теперь ему самому придется платить такую сумму. Поставив на последнем листе свою подпись, он произнес: