Южнее реки Бенхай
Шрифт:
Подполковник вопросительно посмотрел на командующего, и тот, разрешив ему садиться, спросил, нет ли у кого вопросов.
— Дорога мне не очень нравится, — как бы между прочим проговорил один из офицеров.
— Чем же она вам не нравится? — спросил Уэстморленд.
— Своим номером, сэр. Как бы не принесла она нам неприятностей.
— Но она и для противника носит тот же номер, — сказал подполковник Хамнер.
— Конечно, — с улыбкой вставил полковник Мэрфи, — номер-то тот же самый, только люди Вьетконга, как истинные коммунисты, не верят в приметы. Поэтому чертова дюжина имеет лишь для нас значение. Но это — шутка. А если говорить
— Совершенно правильно, — поддержал его Уэстморленд, — службы штаба должны обеспечить строгую секретность, чтобы нам не прийти к пустому месту с еще не остывшими кострами: был Вьетконг — и нет его.
В кабинет без стука вошел дежурный по штабу и, наклонившись к генералу, проговорил что-то в самое ухо.
Генерал резко вскочил с кресла.
— Когда это произошло? — спросил он дежурного.
— Командир третьего крыла с аэродрома в Кантхо только что передал по радио, господин генерал.
— Он был один?
— Нет, вместе с Элиз Грей.
— Значит, опять что-то выкинула эта сумасшедшая Элиз, — ни к кому не обращаясь, сказал полковник Мэрфи.
— А что с ней?
— Ничего, — ответил дежурный.
— Завтра же, нет, сегодня, немедля, затолкнуть ее в первый же самолет, идущий в Бангкок, Гонолулу, в Штаты, хоть в преисподнюю — и чтобы имени я ее не слышал больше! Господа, — обратился к офицерам Уэсморленд, — получено сообщение, что тяжело ранен генерал Стилуэлл, вылетевший на вертолете вместе, как правильно говорят, с сумасшедшей Элиз. Подробности еще неизвестны, мы все выясним, а Элиз чтобы и духу не было в Южном Вьетнаме, — снова вскипел генерал.
— А может, она — агент Вьетконга? Видите, как умело выводит из строя офицерский состав. Теперь даже за генералов взялась.
Шутка, сказанная Мэрфи, вызвала веселое оживление.
Двадцативосьмилетняя Элиз Грей, дочь отставного генерала, добилась назначения во Вьетнам в качестве врача в экспедиционный корпус. На ее счету, как говорили в штабе, уже два офицера — подполковник Вернер и майор Стоун. Ну, с подполковником все ясно. Элиз никому не доверяет свой автомобиль и водит его со скоростью, едва не равной скорости вертолета. «Так, — говорит, — легче спастись от пуль Вьетконга». Подполковник Вернер погиб, вывалившись на бешеной скорости из «форда-констелейш». Комиссия зафиксировала предельную степень его опьянения и слабый замок передней двери, открывшейся на повороте.
С майором Стоуном случилась более загадочная трагедия. Элиз надо было поехать в дельту Меконга проверить состояние одного госпиталя. Она уговорила офицера ЦРУ майора Стоуна сопровождать ее. Но поехали они каждый на своей машине. Возвращаясь поздно, попали под обстрел. Сумасшедшая Элиз, одной рукой держась за баранку, а другой за бьющий очередями автомат, действительно на бешеной скорости рванулась вперед и ушла. Майор остался на дороге, его тело подобрали только утром.
Когда стали разговаривать с Элиз о случившемся, она совершенно спокойно сказала:
— Этим должно было кончиться. Я только не понимаю, почему смерть задержалась. Стоун сам мне говорил, что Вьетконг приговорил его к смерти и даже сообщил ему об этом. Эти парни из джунглей давно следили за ним, а на этот раз они его просто поджидали. Я-была им, видимо, не нужна, ведь им ничего не стоило прихлопнуть и меня. Но мою машину они выпустили, даже не обстреляли, а Стоуна отправили
— А почему это, Элиз, — : шутили офицеры, — тот, кого ты начинаешь дарить своим вниманием, плохо кончает?
— Ну, почему все? — полушутя-полусерьезно отвечала Элиз. — Если бы все уходили от меня, как Вернер и Стоун, то офицерский состав американского экспедиционного корпуса был бы уже намного меньше.
— Ты, Элиз, самая опасная бомба во Вьетнаме, — говорили ей. — Почему страдают только лишь офицеры? Взялась бы за генералов.
— Подождите, дойдет очередь и до них, — отшучивалась Элиз.
И вот, в канун наступления, подошла очередь не кого-нибудь, а командующего авиационными силами поддержки.
Полковник Мэрфи, чья служба занималась расследованием случившегося, докладывал Уэстморленду, едва сдерживая смех:
— Если говорить честно, сэр, то Элиз тут ни при чем. Стечение обстоятельств, в которых повинен сам генерал. Надо же было ему предложить Элиз полететь с ним на «охоту за белками» [21] .
— Удаль свою хотел показать? — спросил Уэстморленд.
— Это у него в крови, сэр. Из-за этого плохие отношения со многими боевыми офицерами. Видимо, наследственное. Папаша тоже отличался экстравагантностью.
21
«Охотой на белок» издевательски называли американские летчики свободные полеты, во время которых расстреливали всех, кого видели на земле. Убитых они, естественно, причисляли-к партизанам.
Генерала Джозефа Стилуэлла-младшего действительно не любили в офицерском корпусе за его заносчивость, неуважение к низшим по званию, за издевательские шутки, за постоянные оскорбления офицеров. Его отец Джозеф Стилуэлл-старший, известный в Америке как «Уксусный Джо», в годы гражданской войны в Китае был главным военным советником у генералиссимуса Чан Кайши. Но отрицательные качества одного, отсутствие положительных качеств у другого, отвратительный характер у обоих породили такую взаимную неприязнь, что жить в одной стране они не могли. Кроме того, «Уксусный Джо» восстановил против себя генералов и офицеров из группы советников, был в постоянно натянутых отношениях с госдепартаментом. Чан Кайши и слышать не хотел ни о каких советах Стилуэлла, всеми силами старался избавиться от генерала. И добился. Но чтобы пилюля для генерала была не очень горькой, Чан Кайши накануне отлета генерала из Чунцина наградил его высшим орденом. Сказавшись нездоровым, генерал послал за орденом своего адъютанта. На следующий день, когда на аэродром в Чунцине провожать генерала пришли высокопоставленные чины правительства, они. увидели, что, несмотря на жару, генерал разгуливал в плаще. Думали, что генерал действительно плохо себя чувствует.
За пять минут до отлета самолета на аэродром прибыл сын Чан Кайши генерал Цзян Цзиньго, чтобы от имени президента пожать на прощанье руку столь выдающемуся человеку. Но Стилуэлл не стал дожидаться волнующей церемонии. Он сбросил плащ на руки адъютанта, а сам стал нарочито медленно подниматься в самолет. Все присутствующие, включая американского посла, пришли в состояние нервного шока, а потом истерически расхохотались: на правой ягодице генерала Сталуэлла блестел высший орден, которым только вчера наградил его Чан Кайши.