Южный поток – forever!
Шрифт:
– Да мы тебя по твоему зубному радиомаяку еще в ту ночь нашли бы! Только самолет пролетал, дал помехи, а потом сигнал вообще пропал. Но квадрат-то мы знали, дежурили всей резидентурой плюс замдиректора из Москвы спецгруппу перебросил для твоего освобождения…
В этот момент у Долгих послышался сигнал рации. Он, прервавшись на середине фразы, прижал пальцем к уху микронаушник и проговорил:
– На связи! Что?.. Это точно он? Понял… Сейчас!
– Что? – быстро спросил Логинов, уже успевший прийти в себя.
– Третья машина, которая свернула раньше, стоит над обрывом! И в ней сидит вроде Апостолакис с длиннофокусной камерой, направленной на море!
– Снимает, что ли?
– Вроде снимает, только как-то странно! Он связан по рукам и ногам и примотан скотчем к сиденью… Ребята спрашивают, что делать?
– Мне надо с ним поговорить! – быстро сказал Виктор.
– Вообще-то надо бы ноги отсюда побыстрее уносить… – оглянулся на коптящую машину Долгих.
– Одно другому не помеха! По дороге я с ним и поговорю!
147
– Разрешите, товарищ генерал? – просунулся в дверь Логинов.
– Заходи, герой! – буркнул генерал, глядя на Логинова исподлобья.
– Здравия желаю!
– Здорово! С возвращением! – кивнул генерал, беря со стола пульт и включая звук. – Проходи, смотри, какого шороху ты наделал!
Телевизор был настроен на русскоязычный Си-эн-эн.
– Мы снова обращаемся к облетевшим весь мир кадрам хладнокровного расстрела неустановленным боевиком группы «17 ноября» советника американского посла у бизнес-центра в пригороде Афин! – проговорил ведущий.
На огромном плоском экране телевизора Логинов не узнал сам себя – настолько пострадавшая при взрыве маска исказила его лицо. Фанис Апостолакис, надо отдать ему должное, поработал на славу. Сразу после выстрелов он взял крупным планом таз Купера, так что его намокшие штаны на фоне конвульсивных подергиваний вызывали только отвращение.
– Сделавший эти сенсационные кадры похищенный боевиками «17 ноября» журналист Фанис Апостолакис вскоре был отпущен неподалеку от места расстрела! При нем оказалась запись заявления, которую сделал один из членов группы, – продолжил ведущий.
На экране возник сидящий на заднем сиденье машины Долгих в маске и не очень внятно заговорил по-гречески:
– Революционная группа «17 ноября» начала свою деятельность с казни резидента ЦРУ Ричарда Уэлша, который способствовал приходу к власти кровавой клики «черных полковников»! Сегодня нами казнен заместитель начальника оперативного управления ЦРУ Чарльз Купер, а также несколько американских агентов, которые пытались осуществить покушение на премьер-министра Греческой Республики во время его прогулки на яхте Феофилактоса Маноласа! Трупы агентов ЦРУ, а также следы подготовленного ими покушения находятся в мандариновой роще, расположенной на возвышенности над имением Маноласа! Мы глубоко сожалеем, что спецслужбы нашей страны бездействуют и позволяют агентам ЦРУ чувствовать себя в Греции, как дома! Однако группа «17 ноября» всегда стояла на страже интересов греческого народа и впредь не допустит произвола со стороны ЦРУ!
– Это ты, что ли, текст написал? – кивнул на экран замдиректора.
– Да все вместе, на ходу сочиняли, с Апостолакисом.
– А бубнил Долгих через платок, что ли?
– Ну да, под рукой больше ничего не было для искажения голоса…
– Самодеятельность, понимаешь, развели… – начал было замдиректора, но тут диктор снова заговорил:
– Официальные американские представители в один голос опровергают, что ЦРУ готовило покушение на премьер-министра Греции, заявляя, что это инсценировка боевиков «17 ноября». Однако в это мало кто верит, поскольку в мандариновой роще, расположенной над поместьем Феофилактоса Маноласа, полицией были обнаружены трупы семи американских граждан с оружием, явно убитых в перестрелке…
– Ладно, пусть повертятся теперь, как уж на сковородке… – сказал замдиректора и, выключив звук, посмотрел на взятую в гипс кисть Виктора: – Как рука?
– А чего с ней сделается, – пожал плечами тот. – Это же кость, товарищ генерал. Срастется…
– А с зубом что? – перевел взгляд на лицо Виктора замдиректора. – Высверлили маяк?
– Если разрешите, я хотел бы его на память оставить, товарищ генерал, он же мне жизнь спас…
– Какой на память? Ты знаешь, сколько он стоит?
– Думаю, недешево, – кивнул Виктор, – раз цэрэушники его не сожгли облучателем, не запеленговали и даже рентгеном с УЗИ не обнаружили…
– То-то и оно, – кивнул замдиректора. – Да и батарея там рассчитана всего на неделю. Так что сегодня же в поликлинику, и маяк на спецсклад! Понял?
– Так точно, товарищ генерал!
– Ну а теперь, – снова помрачнел замдиректора, – объясни мне, кто тебе разрешал, Логинов, заместителя оперативного управления ЦРУ расстреливать средь бела дня перед камерой? Да еще без санкции руководства? А?
– Виноват! Просто обстоятельства так сложились, товарищ генерал! Времени было в обрез, а телефона кодированной связи у Долгих не было…
– Что ты мне лапшу на уши вешаешь, Логинов! У Долгих не было, зато у руководителя спецгруппы был! Почему не позвонил, чтоб взять санкцию? Отвечай!
– Да потому, товарищ генерал, что не дали бы мне такой санкции! Ни вы, ни директор! И сейчас Купер бы спокойно сидел в своем кабинете в ЦРУ и какую-нибудь новую гадость против России замышлял! А так ребятки из Лэнгли будут знать, что мы хоть и мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути! Глядишь, в следующий раз поостерегутся…
– Ты меня, Логинов, на патриотизм не бери! Я патриот не меньше твоего, понял? Только патриотизм и самодеятельность – это две большие разницы. Ты хоть подумал, твою мать, чем твоя безответственная выходка могла для страны обернуться?!.
– Хорошо, товарищ генерал! – в сердцах сказал Логинов. – Разрешите выйти, написать рапорт?
– Какой еще рапорт? – уставился поверх очков на Виктора замдиректора.
– Об отставке! Раз я такой безответственный, подамся лучше в Газпром, там как раз место освободилось. Мне по знакомству предлагали…