За час до срока…
Шрифт:
В Монголии Охин-Тенгри — гневное воплощение богини Цаган Дар-эке. Она связана со смертью и загробным судилищем и наделена функциями божества времени. Ее сопровождают богини четырех времен года или судьбы… В буддийской иконографии это существо очень устрашающего вида.
В Китае Тай-Суй — «великое божество времени». Тай-Суй соответствует планете времени — Юпитеру, совершающей почти двенадцатилетний цикл обращения вокруг Солнца. Изображается с секирой и кубком или копьем и колокольчиком, улавливающим души. В подземной мифологии почитался главой управления
— Получается, все игры со временем, независимо от того, чисты помыслы или нет, приводят к печальному концу, — сказал Юра.
— Именно так, — согласился Стас. — И это еще не все. У финикийцев был Илу, или Элим, он же Элохим (на иврите). Древнесемитское верховное божество.
Как владыка мироздания, создатель вселенной, протяженной во времени и пространстве, Илу — отец, царь годов. Схож с «Рибоно шел олам» — владыкой вечности в иудаистской мифологии.
В римской мифологии Ангерона — богиня, изображенная с прижатым к губам пальцем. В наше время ее рассматривают как богиню смены времен года.
В греческой мифологии Эон — «век», «вечность», персонификация времени.
Означает очень продолжительное, но принципиально конечное состояние времени и всего мира во времени. Вся история человечества составляет один Эон.
В грузинской мифологии есть Бедис Мцерлеби — «пишущий судьбу». В мире усопших он следит за временем жизни человека на земле в соответствии с «Книгой судеб». Если по ошибке ему попадается душа, срок жизни которой на земле еще не истек, то он сообщает об этом повелителю загробного мира, и душу возвращают телу. Доживать отпущенный срок.
У иранцев — бог Зерван. Персонификация времени и судьбы. Он существует как бы изначально. В «Гимне вечного времени» сказано, что Зерван могущественнее добра и зла. Ход борьбы добра и зла и все, что происходит в этом мире, в том числе и человеческая жизнь, предопределены. Его последователи рассматривают мир как владения князя тьмы.
В Египте Хонсу — «проходящий». Бог луны. Также имел функции бога времени и его счета. Тот — «владыка времени». Бог мудрости, письма и счета. В эллинистический период ему приписывалось создание священных книг. В том числе и «Книги дыхания», которую вместе с «Книгой мертвых» клали в гробницу.
Кстати, в «Книге мертвых» его изображали около весов записывающим результат взвешивания сердца. Татенен — бог земли, сотворивший из первобытного хаоса мир, богов и людей. Он же — бог времени, обеспечивающий царю долгую жизнь.
У алхимиков в почете был Ороборос — символ в виде кольца…
— Слушай, — перебил его Юра, — откуда ты все это знаешь?
— Хм-хм. Я археолог, историк, — ответил Стас. — Вся история, по большому счету, это миф. Или, по крайней мере, станет им через какое-то время.
— Честно говоря, — сказал Юра, глядя перед собой, — я и сам не знаю, какие выводы можно сделать из того, что я нашел. — Он повернулся и посмотрел на Стаса. — Просто столько всего открылось, чего раньше не знал, и везде присутствует понятие времени. Как будто есть какая-то закономерность, а я ее не вижу. Вообще, я надеялся, что ты мне поможешь разобраться.
— Нужно подумать. Может, что-то и придумается. Хотя, конечно, я считаю, что культ, в котором участвовал Лукавский, малоизвестный, если на сегодняшний день вообще не умерший. Но есть вполне реальные ребята со шрамами… И все же я думаю, что если мы где и сможем нащупать ниточку, так это в Италии.
Манускрипт или информацию о поезде… или что-то еще.
— Помнишь, я рассказывал, что когда мы с Бондарем ходили по рельсам, то видели, как ремонтировали заброшенный путь?
— Помню. Ты еще хотел что-то проверить.
— Я проверил.
Юра передал Стасу вчетверо сложенный лист бумаги. Стас развернул его и, монотонно бубня, прочел вслух: «На ваш запрос сообщаем, что в августе сего года на участке платформа «Красный Балтиец» (депо «Подмосковная») — платформа «Ленинградская» Рижской железной дороги никаких работ по ремонту железнодорожного полотна не проводилось…»
Знакомства Бондаря сделали чудо при оформлении документов, необходимых для поездки. Единственное, с чем он не смог справиться, так это чтобы места в самолете были рядом. Но по сравнению с той глыбой трудностей, что ему пришлось сдвинуть, это казалось сущим пустяком.
И вот день отлета настал, самолет круто взмыл в воздух. Вовкино место оказалось в середине салона первого класса у одного из иллюминаторов правого борта, из которого была видна уплывавшая вниз земля. Вовка откровенно трусил, и это было легко заметить.
— Первый раз летишь на самолете? — спросил Вовку круглолицый старичок с двумя подбородками. Он сидел в соседнем кресле и не без удовольствия смотрел на соседа.
— У-гу… — ответил Вовка, вцепившись в подлокотники.
— Зря боишься. Ты уже в самолете, а он уже взлетел. Так что если ему и суждено упасть, то только вместе с тобой. Раньше надо было бояться, пока по трапу шел.
Вовка, и до того чувствовавший не совсем хорошо, ощутил себя совсем погано.
Каждой молекулой своего естества он осознавал ту громадную ошибку, которую совершил, поднявшись на борт самолета. Он недобро взглянул на дедушку, а тот продолжил все с той же веселой интонацией.
— Я уже тридцать лет летаю и, как видишь, жив и здоров. Всего две катастрофы.
Не бойся, в этот раз все будет хорошо. Это как игра в карты — новичкам всегда везет. Правда, бывает, что один двигатель откажет или проводка загорится, но тебе это не грозит. Потому что ты летишь первый раз.
— Но вы-то совсем не в первый, — заметил Вовка. — И большинство пассажиров, могу поспорить, тоже. Количество имеет привычку переходить в качество.
Старичок взорвался смехом, и пару минут он хохотал от души. Вовка, как и прежде, зло смотрел на соседа. Наконец тот начал успокаиваться.