За что сидел я в американских тюрьмах?! (Обращение к призеденту Казахстана и казахской общественности)
Шрифт:
— Туфту не гони… - выразился по уголовному коренастый ГБ-ист. Мне пришлось сменить тон разговора: Во, перешли на ты? Нет, нет, а пролетарское всё-таки прёт от вас, господа из элитной гвардии. Мужичьё!
— Извините… - почувствовал вину высокий парень, по всей видимости городской, а возможно даже из семьи потомственных чекистов: Всё же скажите, откуда эти мысли вы привели? Кто автор? Я сжалился: Ладно, кто придумал роль, которую исполняет любимый всем, актёр Вячеслав Тихонов?
— Штирлица, — быстро ответил коренастый: Чё, вы, мозги пудрите нам, причём здесь Штирлиц? Издеваетесь? Отвернувшись от него, я обратился к высокому спецу: Штирлиц герой другого романа, а слова эти из книги "Майор Вихрь".
— Не помню… - стал раздумывать высокий: Где?! Я пояснил: Почитайте внимательно роман, там в обстановке подготовки подрыва фашистами города Кракова, автор раздумывает о философских символах.
— Ладно, проверим, — рассуждал коренастый, когда высокий серьёзно задумался.
Мы стояли на сцене матвеевской мастерской, и я вспомнил значение «мизансцены»: образа целого в миниатюре. Это была наша жизнь, в которой каждый исполнял свою роль: они «смотрящие», а я «проказник»: не то ляпнул! Мне стало смешно за деятельность их начальников: Как можно тотально видеть всех, слышать всех, подгонять людей под один рост и нарождать в стране всё большее количество никчёмных индивидов, из-за чего СССР отстал даже от Китая, который всего 10 лет назад голодал, не говоря уже о Британии и США..
— Слушай, а почему трудовая книжка начинается у тебя, не как положено, сразу с двадцати шести лет? — спросил задумчиво высокий, заглядывая мне прямо в глаза: Где ты работал или учился до этого? Нужно было отвечать, но я решил ничего не раскрывать до самого последнего момента: Книжку потерял, а когда пришёл на «КазахФильм», то Сламбек Тлеугабылович Таукелов, директор киностудии, принял на работу меня, выписав новую книжку у них в отделе кадров. Ух, и хитрый, ты, Естеков… - говорил коренастый: Мы ведь всё знаем капитан военной разведки! Мне стало ясно, что письменная работа здесь не причём, здесь другая причина: Они вычислили меня… - сожалел я и думал: Как выпутаться из данной ситуации? — пришлось признаваться: Ну, тогда, как видите, я человек свой..
— Нет, ты, очень опасный человек, ты машина-убийца и терминатор! — давил коренастый: Ты служил у Юрия Ивановича Дроздова в «Вымпеле» и в Афганистане только под одним Кандагаром убил в схватке с басмачами более сотни людей! — вытаращил глаза «штепсуль» и наседал морально на меня.
Такие минуты бывают опасными, я часто возвращаюсь в тот горящий дом или в то болото, где всегда оставляли одного меня, тренируя на выживание, я вспоминал волчье и заячье мясо, которое поедал в сыром виде, воду, которую пил из лужиц, змей, которых разрывал на части и поедал, чтобы не умереть с голоду, тогда только на десятые или пятнадцатые сутки нас подбирали спецы-преподователи на шпилевых вертолётах и увозили обратно на полигон: инстинкт, скрытый в нервной системе, начинал раскрываться и в глазах появлялась опасная улыбка, мышцы расслаблялись, чтобы не чувствовать никакой боли..
Высокий агент посмотрел сверху вниз, подавая команду коренастому — посмотреть за дверью, и когда тот вышел, он спросил: Офицерскую книжку, небось, спрятали подальше? — и, улыбнувшись, добавил: Мы также знаем, что вас лишили всех званий и наград..
— Ну, знаете, так знаете, — ответил я. В это время в мастерскую вошёл коренастый: Никого! — доложил он высокому.
— Вы, получили образование в Высшей Школе политработников на государственные деньги! На вас было потрачено военное обмундирование, оружие, спецобеспечение… И мы знаем, вы, патриот! — давил на чувства высокий. Я на них смотрел с непониманием, долго стараясь понять: Что они хотят от меня?! — но оба агента тянули резину. Мне стало неприятно от мысли, что эти люди хотят сделать из меня стукача, используя Присягу, чтобы я наблюдал за иностранцами с Европы или Латинской Америки во ВГИКе. Но опасения скоро рассеялись, когда высокий сказал: Сейчас готовиться новое формирование «Альфа» и набирает офицеров запаса, имеющих опыт, закалку прошлых операций..
— Ну? — спрашивал я взглядом.
— Так вот значит, вам могут вернуть звание и награды, пересмотрят дело, из-за которого вы пострадали, чтобы восстановить в строй! — высокий смотрел мне прямо в глаза, и я не отводил от его зрачков своих глаз, переступая условности настоящего, уходя в наш мир и на наш язык, стараясь быстро с ориентироваться. Коренастый отвлёк моё внимание: Вам будут платить зарплату в десять раз большую, чем стипендия ВГИКа! — говорил он так, что у него взъерошились волосы на голове. Этот парень смешил меня, я опять повернулся к высокому: Я учусь во ВГИКе и избрал профессию режиссёра!
— Раньше этого, вы, давали Присягу Отечеству, и, в конечном счёте, у вас нет никакой поддержки в ГосКино, нет родственников в аппарате Кунаева, вам не скоро дадут возможность снимать фильмы, будете до старости бегать с камерой в роли ассистента! — доказывал мне в спину коренастый. Пришлось возразить: Я теперь гражданский человек… Я свободен!
— Не вас нам учить, — спокойно сказал высокий: Куда ведёт дорога из Семьи?! Вполне серьёзно призадумавшись, я ответил: Знаю.
— Военные судьи ошибаются! На Родину не обижаются! Когда гремит труба… мы обязаны вступать в строй! — чеканил мне коренастый. Мне надоело общение с ними, действительно не иссохла обида в сердце на тех дураков в полевом суде, людей смотрящих на казахов с высока, я наотрез отказался, поспешил по коридору первого этажа вверх, на второй этаж, где проходили занятия нашей мастерской.
Неизвестно, как бы повернулась моя судьба, если бы я согласился поехать в Анголу, где в джунглях одного цвета народ убивает друг друга, из-за чужих интересов: из-за интересов Москвы и Вашингтона.
Странно, в последнее время, при встречах с мальчиками из КНБ и из других наблюдательных органов, мне хочется взять каждого из них за шкирку и посадить их в ряд за парты, затем образно, в психологической и художественной окраске, прочитать им лекцию на темы: как умеючи вести наружное наблюдение, как заметать следы, как оставаться незамеченным в толпе, о том как плохо ходить с их насупленными бровями и с суровым видом, когда на лбу у каждого из них стоит «КНБ» штамп, как легко становиться малым простаком, подавив гордыню в себе, как убивать с улыбкой врага, если есть опасность от него для смерти многих..
В 657 году до явления Христа в Коринфе был правитель Кипсел, который пришёл к власти при поддержке народа, имея несметные деньги, верных солдат, признавших его в героических походах, готовых умереть за своего любимца! Он был диктатором жестоким. Кипсел вышел родом из бедной семьи. Придя во власть, он изгнал дорийскую знать, отнял у них земли, имущество и рабов. Большую часть изъятого Кипсел присвоил себе, другую часть раздал народу. Он достиг величия, благодаря мужеству и таланту своему, ибо воспитывался в суровых испытаниях и прошёл трудную дорогу жизни: сделал карьеру от простого воина до известного полководца, затем достойно взошёл на трон царя, в почёте и в уважении! Всё так произошло потому, что Кипсел естественно достиг авторитета, он заработал его своими руками..
В 594 году до нашей эры произошло великое восстание народа в Афинах против диктатуры аристократии, когда последние оказалась бессильными сопротивляться общественной воле… В те времена народ Греции боготворил философов, как посланников Богов! Лидеры народного и аристократического движения, собравшись вместе, обратились в самый критический момент их междуусобицы к мудрецу Солону, который вернулся в город из долгого путешествия по Персидской Империи и Скифским Степям..
Солон объявил правителям и знати Афин: Аннулируйте все долги! Освободите рабов, выходцев из вашего отечества, которые за долги стали таковыми! Верните земли, которые вы отняли у крестьян за долги! Наступил мир мгновенно в Афинах… Но спокойствия людям хватило всего на три дня, город, без проявлений авторитаризма, воспылал яркими пожарищами.