За Дальним Пределом
Шрифт:
– Так может я здесь и не нужен вовсе!? Ты все знаешь, все умеешь, чем же мне заниматься?
– Командуй! – ответил Виннето и теперь уже обиделся. – Ты думаешь, что в чем-то превосходишь меня, палотрикс, только потому, что ты тощий, серый и тяжелый – еле двигаешься?
Яс Дерев раскрыл рот от изумления. А пухт не унимался:
– Хочу напомнить, что наши расы имеют один корень, и только особым планетарным условиям мы обязаны своей внешностью и нравом.
– Да я… я – прямой потомок человека разумного! – возмутился Дерев, – Посмотри на себя! О каких корнях ты говоришь?!
– Да не о корнях ваших шагающих деревьев! Кстати, они с корнями шагают? То-то тебе трудно ноги от земли отрывать…
Вин-Кол не успел закончить мысль, как Дерев вскочил на деревянные ноги и с высоты своего роста гневно посмотрел на пухта.
– Ладно, ладно, прости, я еще не изучил твою родословную. Да! – озарение буквально осветило лицо Виннето. – Стриж! Покажи нам проекцию человека разумного в натуральную величину.
На большом экране сзади появилась фигура человека, известная с давних времен, как Золотая Пропорция Леонардо. Пухт, развернувшись, соскочил с кресла, и в один прыжок оказался перед ней. Он расставил ноги, раскинул руки, как на картинке, поднял голову повыше, обнажив подобие шеи.
– Смотри, Дерев, я вписываюсь в образ.
Командир кивнул:
– Ага, только похудеть не мешает и подрасти раза в два!
Он тоже встал и подошел к проекции. Вин-Кол хотел было что-то сказать, но отодвинулся, освобождая место. Яс прислонился к экрану, оглядываясь на картинку, и тоже примерился к образу человека. Его голова при этом торчала гораздо выше, а растопыренные руки и ноги вообще вышли за пределы экрана.
– Хи-хи-хи! – тихонько засмеялся пухт. – Тебе кушать надо больше и руки-ноги укоротить!
Дерев вернулся на свое место, не говоря ни слова. Вин-Кол тоже.
– Даю справку, – вмешался Стриж. – Человек разумный расселился по всем планетам Обитаемой Вселенной в двадцать девятом стеке 2 до образования Галактического Союза. Он ассимилировал и приобрел черты, присущие коренным формам жизни, сохранив при этом оригинальность мышления и первоначальный разум. Его способности развивались в соответствии с условиями жизни обживаемых планет, пополняясь отличительными особенностями, присущими только населению данной планеты. Так, жители Планеты Прыгунов, приобрели навыки быстрого соображения, как и передвижения, свойственные только их планете. Тогда как жители Планеты Шагающих Деревьев обогатились глубиной мышления и твердыми познаниями в науках, равно как и твердостью и гибкостью своих тел. Продолжать? – остановился Стриж.
2
Стек – единица измерения времени. 1 стек=1000 земных лет.
– Не надо, – ответил Дерев.
– Да, да! – воскликнул Колиборо и осекся. – Как скажет командир, – примирительно добавил он.
Яс Дерев оценил тон пухта и вполне миролюбиво заключил:
– Что ж, будем считать, что познакомились. Давай теперь займемся проверкой всех систем крейсера. Я здесь, а ты ознакомься с планетарными модулями.
– Это с лодками, там стоят, где кар остался?
Дерев, молча, кивнул, состроив при этом гримасу притворного удивления.
Экипаж погрузился в работу. Как сказал бы Снерг – общее дело объединяет, если, конечно, дело стоящее и всем по душе!
4. Подготовка к прыжку
Командир рассматривал вертикальную проекцию карты Обитаемой Вселенной, сидя в кресле. По взаимной договоренности в общих помещениях крейсера Стриж установил гравитацию чуть больше обычной. Нечто среднее между нормальной для палотрикса и пухта. Поэтому Яс Дерев испытывал небольшие затруднения при передвижении тогда, как Виннето Колиборо летал подобно пуху одуванчика.
– Стриж, дай крупнее Галактику 114.
Карта сдвинулась вниз и влево, и словно начала наплывать на Яса; звезды – большие и маленькие, с планетами и без, – засияли разными цветами, разукрасив черное поле космоса.
– Дай трехмерное изображение и белый фон.
Круги и кружки, изображающие космические тела превратились в разнокалиберные шары – одни из них зависли, не двигаясь, другие вращались с разной скоростью. Ясно проявилось поле астероидов, пересекающее траекторию движения крейсера в последнем квадрате Дальнего Предела. Астероиды песчаным облаком очень медленно двигались в юго-восточном направлении координат, частично захватывая квадрат, где выше, не спеша, вращалась вокруг голубой звезды Планета Порхающих Бабочек.
– Та-а-ак, – задумался Яс, – Похоже, придется внести коррективы в наш маршрут. Стриж, проведи траекторию движения крейсера выше поля астероидов.
Пунктиры поползли вверх, нанизываясь на невидимую нить, как бусины.
– Предыдущую линию сохранить? – спросил Стриж.
– Да, только цвет измени.
Первая линия поблекла – нитка желтых бус повисла ниже красной. Дерев встал и отошел подальше от карты, которая словно парила в центре зала управления. Вся Запредельная Область, кроме нижнего левого куба, еще оставалась пустой. По данным космической разведки там находились две планеты, возможно, населенные разумными существами. Одна из планет как раз вращалась вокруг белого карлика, радиусом 2 рС (в общепринятых единицах измерения Планеты Мудрых, где рС – радиус Солнца – звезды, освещающей когда-то колыбель разумной цивилизации).
Яс Дерев уже ввел все данные, что получил от Снерга, и Стриж – его незаменимый помощник, обработал их и рассчитал все необходимые параметры для достижения дальней орбиты еще безымянной звезды. Все было готово для начала работы экипажа, и командир решил, что сутки до старта крейсера они могут провести вне корабля, как кому хочется.
– Стриж, позови Виннето Колиборо.
Вин-Кол копошился в одной из планетарных лодок. Любитель комфорта, он пристраивал большую мягкую подушку к своему креслу.
– Виннето Колиборо, командир приглашает вас в зал управления, – сообщил Стриж.
Затянув ремни, с помощью которых пухт фиксировал подушку, он вылез из лодки и, удовлетворенно потерев руки, помчался в командирскую рубку.
Пулей влетев в открытые двери, он затормозил прямо посреди трехмерной карты. Яс Дерев успел только вскинуть брови и открыть рот.
Заметив удивление командира, Вин-Кол спросил:
– Что?
Шарики звезд и планет дрожали, проецируясь на ставшую голубой кожу пухта. Красная и желтая линии прочертили его тело наискосок, наподобие пулеметной ленты со старинных картин прошлого. Дерев не сдержался и закряхтел, захмыкал, не в силах подавить смех.