За Диким Камнем
Шрифт:
– Карабины!
– Рявкнул он.
– Настя, назад! Петров, будь с ней!
Опытные солдаты потянули из сёдельных чехлов ружья, без приказа разворачиваясь в линию, лицом к врагу.
– Пли!
Залп вышел неприцельным и почти неслышным - хлопки пневматики перекрывал топот множества копыт. Но вот двое хокандцев обмякли в сёдлах, один слетел на землю, ещё один свалился вместе с конём... Всё!
– Клинки вон!
– Офицер выхватил палаш и указал им на противника.
– Вперёд!
Русские конники грузно, набирая скорость, двинулись
– Э-эх!
– Дронов отбил саблю промчавшегося мимо него сипая и тут же рубанул по плечу врага, подскочившего слева. Тот не успел заслониться...
– Эх, врежем!
– Горшков появился справа, встал стремя о стремя, прикрывая командира. Лёгкие всадники кружились, метались вокруг неповоротливых драгун, атакуя их с разных сторон.
Всё закончилось столь же стремительно и неожиданно, как началось. После пары минут лязга стали, криков и конского ржания, воины хокандского хана вдруг дружно вышли из боя, разорвали дистанцию и были таковы. Только поднятая пыль напоминала об их присутствии. Ну и пяток тел на земле - оставшиеся без хозяев кони последовали за сбежавшим отрядом, демонстрируя отменную выучку.
– Ух... Чего это они?
– Прохрипел поручик, тяжело дыша и держа палаш в опущенной руке.
– Разведчики.
– Штабс-капитан спешился, склонился над трупом сипая, вытер о его одежду клинок.
– Попробовали нас на зуб, не раскусили и ретировались. Как те, в прошлый раз. Вот будь у них побольше лучников...
– Они ещё могут привести друзей.
– Агент Третьего отделения подошла к нему, ведя свою лошадку под уздцы.
– Эт-то верно.
– Медленно произнёс Николай, пряча оружие в ножны и оглядываясь.
– Нужно уходить. И да, рад, что вы в порядке.
– Он возвысил голос.
– Все живы?! Раненые есть?!
– Мне по лбу саблей заехали. Плашмя.
– Широко ухмыльнулся Горшков, наклоняя голову и демонстрируя "рану".
– В башке звенит, но пока не помер. Вроде.
– Гарлушкину плечо рассекли, левое!
– Откликнулся боец, помогающий бледному ефрейтору перетянуть рану. Тот держался стойко, только до побелевших костяшек стискивал в здоровом кулаке смятую упаковку от бинтов.
– Что ж ты так, Федя? Опять тебе новую гимнастёрку у Николаича выбивать? Ох, подводишь ты меня...
– Штабс-капитан сокрушённо вздохнул.
– Простите, Николай Петрович.
– Не похоже, чтобы простенькая попытка приободрить подействовала на бойца, но он постарался улыбнуться.
– Попробую эту отмыть и заштопать.
– Будет тебе новая гимнастёрка.
– Ласково пообещала Анастасия Егоровна. Она, к счастью, улыбалась лишь глазами, так что прозвучало это искренне.
– Ты у нас пострадал на выполнении особо важного задания. Если Коля не совладает с вашим интендантом, им займусь я.
– Да уж, хорошо служить в Третьем... Минутку!
– Дронов едва не поперхнулся воздухом.
– С каких это пор я для вас Коля?!
– С тех самых, как я для вас Настя.
– Девушка сдвинула очки на нос и подмигнула.
–
– Офицер вспомнил, как обратился к ней во время нападения. Но у него просто не было времени выговаривать что-то длинное!
– Вас не устраивает? Можем забыть, я не против.
– Лучше компромисс.
– Штабс-капитан потёр затылок, чувствуя, как губы сами расплываются в усмешке.
– Зовите меня Николаем.
– Принимаю компромисс. Но тогда я для вас всё равно Настя. Согласны?
– Согласен.
Заключение договора скрепил дружный смех драгун. Не удержался даже раненый Гарлушкин.
– А теперь - по коням. С этого момента идём галопом. Настя, вы не против, чтобы дальше ехать не рядом со мной, а возле нашего раненого?
– Да, я пригляжу за ним.
– Спасибо. Поспешим...
* * *
Когда едущий впереди Болот, взобравшись на очередной острый гребень, вдруг завопил, сорвал с головы свой высокий колпак, замахал им в воздухе - Дронов сперва потянулся к палашу, и лишь затем сообразил, что проводник явно обрадован, а не напуган.
– Кажется, прибыли.
– Сказал он Насте и дал коню шенкеля. Через несколько минут офицер и агент уже были на верхушке гребня, откуда открывался вид на аыйл - стойбище кочевников. Примерно пятнадцать юрт теснились на природной террасе обращённого к ним травянистого склона. Они образовывали что-то вроде кольца, оставляя в центре свободную площадку. Меж юртами несложно было заметить множество человеческих фигурок, слышались отдалённые голоса и лай собак.
– А их жилища отличаются от юрт киргиз-кайсаков.
– Анастасия прищурилась.
– Они выше, и украшены ярче.
– Верно.
– Кивнул штабс-капитан.
– Вы весьма наблюдательны. Хотя о чём я... Степняки вынуждены жить на продуваемой ветрами равнине, их юрты приземисты, чтобы лучше сопротивляться пыльным бурям. И украшения они обычно размещают внутри, сберегая от песка и пыли. У горных кара-киргизов другая проблема - мало места... Кстати, нас уже заметили.
Он не ошибся. Из аыйла выехала группа всадников и направилась к русским. Все они были вооружены луками и старыми ружьями.
– Судя по тому, что в нас ещё не стреляют, договориться выйдет.
– Девушка сдвинула шляпу на затылок.
– Только, с вашего позволения, говорить буду я. Киргизы уважают женщин больше других здешних народов, но дела предпочитают вести с мужчинами.
– Доверяю вашему опыту. Однако быть рядом с вами во время переговоров я могу?
– Конечно. Только... Настя, можно ещё небольшую просьбу?
– Смотря какую.
– Постарайтесь не улыбаться. Совсем.
– Хорошо. Это нарушает какие-то местные обычаи?
– М-м-м... Нет.
– Дронов поборол соблазн покривить душой и соврать.
– Просто когда вы улыбаетесь, людям начинает казаться, будто вы задумали какую-то подлость. А уж если они не понимают, что вы говорите...