За гранью
Шрифт:
Примерно вот это я испытал, когда детектив Кан без обиняков заявил, что за попыткой устранить манду Феррерс стоит полковник. С высокой дoлей вероятности.
Когда мы тoлько вернулись из другого мира, было много разговоров с сослуживцами и немного – с высшим командным составом. Лично их, само собой, в карантин не пустили, но мой номер телефона как-то очень быстро перестал быть секретом. Командование намекало. Сослуживцы не верили своим ушам и убеждали «бросить дурить».
Все в меня верили. Все не сомневались, что я не запятнаю
И все уговаривали дать правильные показания.
Не поступить правильно, если чтo. Именно – дать правильные показания.
С командованием говорить проще: шпарь цитатами из Устава в телефон, рявкай «так точно» оловянным голоcом и не понимай намеков.
Сослуживцев приходилось слать матом, просто и бесхитростно, но это было сложнее, чем изображать оловянного солдатика перед командным составом.
Я отдал слубе больше трети жизни. Мужики, которые говорили мне в трубку про офицерскую честь и про верность долгу, это не просто сослуживцы. Это мои друзья – по большому счету, единственные, что у меня есть. Мой круг.
Против таких же солдат, как я сам,идти было сложнее, чем против высоких званий.
И обещать Тревору двинуть в грызло при встрече тяжелей, чем отвечать «так точно!» на прозрачное генеральское обещание снять с меня погоны.
Но у меня все ещё оставались иллюзии. Например, что полковник рвенгейл – мужик и офицер. Отстранив аристократов от реальных стажировок, он действовал во благо армии, как егo видел. И уж точно, это шло на пользу выполнению поставленной перед ним боевой задачи.
А теперь… скрылся в неизвестном направлении.
Мгновения крушения иллюзий дорого мне обошлись – Аманда перехватила инициативу.
– Проходите! – пригласила она всю бравую компанию в мою гостиную.
Улыбчивая Мэнди с непринужденностью принцессы, которая везде дома, взяла на себя роль хозяйки. Детективы только переглянулись, а вот штатские отнеслись как к единственно правильному варианту событий.
Интересно.
– Махинации с обязательными стажировками получили подтверждение, и из-за этого бравый полковник подался в бега? – Мэнди устроилась на подлокотнике пустого кресла и широким жестом указала на оставшиеся свободными места.
Она говорила вроде бы приветливo, но это была приветливость корoлевы, ожидающей от подданных немедленного развернутого ответа на вопрос. Коза.
Впрочем, выручать дететивов я не собирался, а потому просто занял свободное место, предоставив Аманде допрашивать стражей порядка.
– Мисс Феррерс, вопросы здесь задаем мы! – дернулся было младший из детективов, и был тут же придавлен к реслу взглядом одного из магов, тяжелым, как могильная плита.
Всё ясно. Феррерсовское подрепление прибыло на рыльях ночи.
– Не совсем, – старший счел возможным проявить чудеса дипломатии, - провери выявили более серьезные нарушения.
манда полыхнула возмущением – что может быть серьезнее вопросов, связанных с честью аристоратии?!
у меня разом заныли все зубы.
– Собственно,именно об этом мы и хотели с вами поговорить. Большей частью, конечно, с лейтенантом Маккоем, но и к вам тоже найдется пара вопросов.
Допрашиваться я предпочел на кухне, уступив гостиную, с ее не порушенным интерьером, Аманде. Кухня, впрочем,тоже была цела пратичеси вся – слава огнеупорным чарам и «нтивандалу». Поганка сумела только высадить стело, которое мы привычно загородили протвопоганковым щитом и вызвали мастера. Всё oстальное – уцелело.
Маги в штатском поделились: двое остались опекать принцессу, один пошел на кухню с нами и теперь тихонько присутствовал где-то между плитой и посудным шкафом. Мы устроились за столом, и детектив сыпал вопросами:
– Как часто случались прорывы? Какой интенсивности? Можете ли вы сказать, какое в среднем количество боевых, защитных и накопительных артефактов уходило на то, чтобы остановить прорыв? За раз. А за месяц?
Я автоматически отвечал на вопросы, мрачнея всё больше и больше. Направление допроса мне категорически не нравилось.
– Кому сдавали отчетность по артефактам и в каком виде?
– Устно отчитывался старшему группы. Он составлял сводную ведомость по каждому прорыву, позже мы проверяли каждый свои цифры и расписывались.
– Угу, – пробормотал детектив. – В принципе, примерно то же самое показали и другие офицеры…
– Ну и какое отношение всё это имеет к аристократам? – хмуро уточнил я, не слишком рассчитывая на то, что мне ответят.
– Сожалею, офицер, но мы не имеем права разглашать подобную информацию. Тайна следствия!
Ладно. Завтра свяжусь с мужиками, с кем еще не окончательно расплевался. В армии сплетни разносятся, опережая скорость света. Кто-то что-то знает.
– Пфе,тоже мне,тайна! – вплыла в кухню Мэнди с Поганкой на плечах.
– Завтра с утра позвоню адвокату,и вcя тайна. А учитывая, что вы прибыли в сопровождении людей моего брата – ещё раньше. Ну же, не кукситесь, детектив. Спорим, речь идёт о приписках и недостачах?
Я в принципе склонялся к этой же версии. Но не давала покоя мне фраза про более серьезные преступления, брошенная детективом раньше.
– Если бы, - поколебавшись, сдался детектив.
– Приписки с недостачами – это еще полбеды. Куда хуже то, что боевые артефакты, якобы использованные для остановки прорыва, полковник Арвенгейл продавал в менее развитые страны с текущими внутренними конфликтами, используя для доставки к горячим точкам порталы системы «Щит»…
– Но… - из горла Мэнди вырвался задушенный писк.
– Но это же невозможно! Порталы «Щита» жестко контролируются,там стрoжaйшая отчетность, обойти ее нельзя!
манда сжала кулаки,и Поганка, недовольная взрывом эмоций, перепорхнула на руки ко мне, и я машинально запустил пальцы в мягкое оперение, успокаивая птенца.