За Императора!

Митчелл Сэнди

В первый раз с тех пор, как я присоединился к этому полку, кто-то из них назвал меня по имени. Это было странное чувство, но удивительно приятное.

– Не за что… Регина, – сказал я, и она улыбнулась в ответ.

Я знаю, о чем вы подумали, но вы ошибаетесь; в конце концов, я стал считать ее своим другом и Броклау тоже, но дальше наши отношения не заходили, что-либо большее сделало бы наше положение шатким; иногда, оглядываясь назад, я думаю, что все-таки оно того стоило, но уж как есть, так и есть.

Дворец губернатора располагался в районе, который местные называли Старым Кварталом. Здесь мода на навеянную

тау архитектуру, заразившая остальной город, не закрепилась, так что неясное беспокойство, одолевавшее меня с самого прибытия, стало понемногу отпускать. Виллы и усадьбы, проплывавшие за стеклами машины, приобрели знакомые кубические формы имперского стиля, и я ощутил прилив хорошего настроения, настолько сильный, что даже начал предвкушать удовольствие от предстоящего ужина.

Юрген провел машину между створками кованых ворот, украшенных имперским орлом, и заскрипел шинами по рыхлому гравию длинного, закругляющегося проезда, освещенного мерцающими факелами. За нами следовал грузовик с почетным эскортом, приводя дорожку в полную негодность своими мощными траками, в то время как солдаты наслаждались видами из открытого кузова, тыча пальцами и обсуждая достопримечательности. За мерцающим светом живого огня факелов можно было разглядеть ухоженный парковый газон с куртинами цветов и декоративными фонтанами – какая-то часть моего сознания автоматически оценивала, как их лучше всего использовать в качестве прикрытия.

По шумному вдоху Кастин я понял, что в ее боковом окне показался сам дворец, и через секунду поворот дороги открыл его и мне.

– Неплохая квартирка, – сказал я с напускной небрежностью.

Кастин взяла себя в руки и прекратила таращиться, будто деревенщина какая.

– Напоминает бордель, куда я захаживала в кадетские годы, – ответила она с явным намерением переплюнуть меня в показной искушенности.

Я ухмыльнулся:

– Так-то лучше. Помни, мы солдаты. Нас такие вещи не впечатляют.

– Совершенно не впечатляют, – согласилась она, лишний раз поправляя жилет.

Да, в этом здании было чем не впечатлиться. Оно, должно быть, простиралось на добрый километр от одного флигеля до другого, хотя, конечно, много места занимали внутренние дворики и сады, скрытые от нас внешними стенами. Контрфорсы и зубцы, украшенные статуями, увековечивающими предыдущих губернаторов и местных шишек, которых никто уже не помнил, торчали из каждой плоскости, как юношеские прыщи, многие простенки были вызолочены, отражая свет факелов. Это выглядело бы как зловещее предзнаменование, знай мы, что нас ждет. Тогда же здание показалось мне просто одним из наиболее пошлых нагромождений каменной кладки, какое я когда-либо встречал.

Юрген остановил машину напротив главного входа, точно возле красной ковровой дорожки так искусно, будто был пилотом, швартующим шаттл в док. Через секунду за нами остановился наш грузовик, почетный караул в полном составе вывалился из него, и пять пар солдат заняли свои места по обе стороны ярко-красной дорожки, с лазерными ружьями по стойке «На грудь!».

– Вы позволите? – Я протянул Кастин руку, когда лакей, похожий на свадебный торт, поспешно открыл перед нами дверь машины.

– Благодарю, комиссар. – Она приняла мою ладонь, и я помог ей выбраться, остановившись на секунду, чтобы перемолвится с Юргеном.

– Какие будут приказания, сэр?

Я только покачал головой:

– Просто найдите, где припарковаться, и раздобудьте себе что-нибудь поесть.

Строго говоря, я мог бы приказать моему помощнику следовать за нами,

но идея заставить Юргена общаться со сливками гравалакской аристократии даже меня приводила в ужас. Я обернулся к командиру почетного эскорта, легонько стуча пальцем по микрокоммуникатору, который вставил в ухо.

– Вы тоже, – добавил я. – Можете устраиваться поудобнее. Я свяжусь с вами, когда мы соберемся уезжать.

– Так точно, сэр! – Легкая улыбка чуть было не возникла на его широком лице, но дисциплина взяла свое, и он глубоко вдохнул.

– Отряд… слуш-шай… команду! – проревел он, и они вытянулись по струнке.

«Неудивительно, что они выиграли дополнительную порцию выпивки на этой неделе», – подумал я. Синхронный стук каблуков заставил все головы в округе повернуться в нашу сторону, напугав мелких местных дворян, а особенно – их шоферов.

– Похоже, мы произвели-таки впечатление, – прошептала Кастин, пока мы двигались к входным дверям, украшенным затейливой резьбой.

– Так и было задумано, – согласился я.

Внутри царила именно та вульгарная показуха, которую многие богачи путают с хорошим вкусом. Повсюду хрусталь, золото, пестрые ковры и шпалеры с изображением исторических сражений и самодовольных примархов, разбросанные будто в пиратском логове. Высокий сводчатый потолок поддерживали колонны, поверхность которых искусно имитировала структуру коры какого-то местного дерева, а мои ноги утонули в ковре, как во мху. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы разобрать, что его рисунок, если смотреть откуда-нибудь с посадочной площадки на крыше, представлял собой огромный портрет, вероятно самого губернатора. Маленькая деталь меня позабавила: кто-то наступил на оброненное канапе, и теперь казалось, что у губернатора насморк. Была ли это действительно случайность или деяние разозленного слуги, кто знает? Губы Кастин сложились в язвительную улыбку, как только она оценила весь этот китч.

– Беру свои слова обратно, – тихо заметила она. – Бордель был бы обустроен с гораздо большим вкусом.

Я скрыл улыбку, заметив, что подошел очередной лакей, чтобы проводить нас дальше.

– Комиссар Кайафас Каин, – объявил он. – И полковник Регина Кастин.

Это избавило нас от необходимости представляться. Нетрудно было догадаться, кем является индивид, восседающий на помосте в конце комнаты. Мне доводилось встречаться со многими планетарными губернаторами, и все они склонны к проистекающему от кровосмешения слабоумию [16] , но этот представитель, похоже, намеревался побить все рекорды. Он каким-то образом умудрялся выглядеть одновременно недокормленным и обрюзгшим, а его кожа была бледной, как у мертвой рыбы. Водянистые глаза неопределенного цвета пучились на нас из-под челки редеющих серых волос.

16

Как и во многих огульных обобщениях, которые делает Каин, в этом содержится зерно истины. Большинство планетарных губернаторств являются наследственными постами, и многие занимающие этот пост не соответствуют требованиям своей работы. Тем не менее, по-настоящему некомпетентные обычно избавляют мир от своего присутствия благодаря процессу бесконечной династической борьбы и переворотам, которыми развлекает себя аристократия, а в случаях, когда под угрозой оказываются непосредственные имперские интересы, мы всегда можем обратиться за услугами Официо Асассинорум.