За каменной стеной
Шрифт:
– Не нужно ругаться, леди, – проговорил он мне на ухо, куснул за мочку и добавил. – Но можно кончить уже. Давай, Лен.
Он ускорил темп, не позволяя мне ответить. Я на миг ощутила легкое чувство вины за фальшивое имя. Как будто воровала этого мужика и эти оргазмы. Как будто себе, Алексии Стерн, я такого позволить не могла.
Однако почти сразу все глупости вылетели из головы, потому что мое тело послушно исполнило приказ Кости. Я кончала, пока он яростно врывался в меня сзади. Оставив на столешнице одну руку, Костя положил вторую мне на шею. Я запрокинула голову и вынуждена
У меня помутилось сознание. Я не очень помню, что было после. Кажется, Костя тоже кончил. Едва он отстранился, я стала оседать на пол. Сильные руки поймали и не позволили растянуться. Я оказалась в постели. Заботливый голос спросил:
– Ты в порядке?
– Нет. Кажется, меня кто-то затрахал до смерти.
Костя хмыкнул:
– Интересно, кто это мог быть?
Я завозилась, но он обнял меня сзади, обездвижив. Его рука легла на мою талию тяжелым, но приятным грузом. Я сразу замерла и поняла, что мне очень удобно прижиматься попкой к его паху и чувствовать его дыхание на своей шее. В этой позе у меня не было шансов. Я уснула через мгновение.
Костя
Лена свела меня с ума. Не понимаю, как я держался в стороне весь вечер. Как только она нырнула ко мне в постель, то подписала себе (да что уж там, и мне) смертный приговор. Я точно не мог больше держать руки при себе. И не только руки.
У меня сто лет не было секса. Я шарахался от американских девиц, которые предлагали провести ночь после второго коктейля. Это было в Лос-Анджелесе. Как только я переехал в Пало-Альто, девиц не стало вовсе. Проблема отпала. Странно, что не отпал мой член. Я немного волновался, когда у нас с Леной все зашло в… ванную. Опять. Видимо, суждено нам было трахнуться там. От судьбы не уйдешь. Я и не пытался.
Слава богу, первый быстрый выстрел Лена приняла толерантно. Она и сама, похоже, не была избалована оргазмами. Кончила еще раньше меня. От ее чувственности у меня снесло остатки мозгов. Я брал ее яростно, иногда даже грубо. У меня не было сил и желания притормозить, дать ей передохнуть.
Лена не жаловалась. Но я понимал, что она не привыкла к такому марафону. Через три оргазма и столько же презервативов я смог немного успокоиться. Лена едва стояла на ногах, и я скорее отнес ее в постель, где она сразу заснула.
Мне такого счастья не досталось.
Слишком давно я не спал ни с кем в постели. Мне нравилось держать девушку в объятиях. Я почти убедил себя закрыть глаза, но сон не шел. Пришлось снова смотреть на нее. Это было чудесное зрелище. Она слишком красива для случайной связи с беглым преступником. Запоздалые угрызения совести подоспели в компанию к бессоннице и терзали меня.
Понимая, что глупо лежать и пялиться на нее страдая, я встал и собрал вещи в дорогу. Лучше уехать сейчас, чтобы не было мучительно неловко утром. Она проснется в похмелье, натертая между ног, растерянная, будет прятать глаза, не дай бог, начнет извиняться.
Лучше пусть все это произойдет с ней в одиночестве. Лена не просыпалась, пока я собирал вещи в сумку. Я специально шумел, но она спала,
Поддавшись глупой ностальгии, я разбудил Лену, и мы снова занялись любовью. Я понимал, что очень грубо беспокоить ее, тревожить, но эгоизм взял верх. Когда мне еще посчастливится переспать с красивой русской девушкой.
Лена немного ругалась, но не противилась. Она что-то бормотала про дыхание, когда я попытался поцеловать ее, и спрятала лицо в подушку. Мня это не смутило. Не смущало и дыхание, но желание девушки – закон. Я целовал ее спину, водил руками по бокам.
– Сукин ты сын, – ругалась Лена.
– Оставить тебя в покое?
– спросил я, прекрасно зная, что не стоит.
– Только попробуй, я убью тебя.
Засмеявшись тихо, я продолжил ласкать ее спину губами. Мне нравился ее зад на ощупь. Я мял попку, покусывая плечи. Палец скользнул между ягодиц. Желание проникнуть туда же членом появилось следом.
– Это только выход, Костя, – сообщила Лена.
Я снова улыбался, качая головой. На столике у кровати лежал последний презерватив из упаковки. Я погладил влажные половые губы, надел резинку и скользнул в пульсирующую глубину.
Какая она была горячая. Возбужденная и готовая Лена заводила меня с полуоборота. Я придавил ее немного, помня, что ей это нравится, стал проникать быстро, нетерпеливо. Как будто торопился.
Девушка застонала, крепче обняла подушку.
Нам обоим снова не понадобилось много времени. Я протолкнул ладони под ее тело, сжал груди и приподнял Лену немного. Она выгнулась. Не успел я сдавить соски пальцами, Лена застонала и стала вздрагивать. Ее оргазм стал и для меня финалом. Я отпустил ее, позволяя расслабиться.
Отпускать не хотелось, в душ идти тоже. Я осторожно вышел, снял защиту, уложил Лену на бок, сам пристроился рядом. Хотел посмотреть на нее еще, но глаза-предатели моргнули и не открылись. Я наконец заснул.
Вместо будильника для меня стал насмешливый громкий голос.
– Гондоны по всему дому, мужик в твоей постели. Ты перестала быть лесбиянкой? Поздравляю.
Я вскочил и каким-то самым нелепым образом потянул Лену за собой. Мы оба рухнули на пол. По дороге в самое нелепое положение я успел разлепить глаза и теперь видел, что в спальне находится мужчина. Высокий в ярких красных шортах и розовом поло. Он был того странного возраста, который невозможно определить, если человек следит за собой. Или если ты только продрал глаза. Лена чертыхалась, пока я помогал ей подняться и подавал простыню.
Мужчина прикрыл глаза ладонью и издевательски присвистнул. Если это ее муж, то пять баллов за выдержку.
– Это твой муж? – спросил я, пытаясь подготовиться к мордобою хотя бы морально.
– Нет, – простонала Лена, забираясь обратно в постель.
– Разве у лесбиянки может быть муж? – задал мне очень коварный вопрос мужчина, оторвав ладонь от глаз.
– Не знаю. Я их не встречал, – отрапортовал я, чувствуя, что сыплюсь и заваливаюсь.
– Это мой отец, – проговорила Лена, натягивая простыню на голову, пытаясь спрятаться.