За последним порогом. Академиум
Шрифт:
– И что, и Ивана бы убил? – заинтересовалась тёмненькая Смеляна.
– Постарался бы без этого обойтись, но всё зависело бы от обстоятельств. Но его и так скоро убьют, разве что он всё-таки голову включит наконец.
– Чего это меня убьют? – вскинулся Ваня.
– Ну вот смотри – схватишь ты какую-нибудь девчонку за сиську, как ты у себя в деревне привык знакомиться, – (девчонки захихикали), – а она окажется из родовичей, их тут полно. И всё, нас осталось четверо.
– Да врёшь ты всё! – пренебрежительно
– Вот, о чём я и говорю. Ты дворянина публично обвинил во лжи, а это по уложению оскорбление второй степени. Твоё счастье, что я человек мирный, и тут вроде как все свои. А скажи ты это не тому или не тут, и у тебя будут серьёзные проблемы. Тебе здесь сложно будет выжить, если не научишься за языком следить. И за поведением. Я тебе больше не буду этого говорить, начинай думать своей головой. Это твоя жизнь, в конце концов.
Иван нервно дёрнул щекой и сменил тему:
– А всё-таки победил ты меня случайно.
– Ты что, решил ещё раз попробовать, что ли? – изумился я.
Иван потрогал грудь и вздохнул.
– Ты быстрый очень. Но зато я сильнее.
Ленка презрительно рассмеялась:
– Ты просто пользуешься тем, что Кеннер не любит себя выпячивать. Прежде чем хвастаться, что ты сильнее моего мужа, докажи, что ты хотя бы сильнее меня. Давай на руках.
Иван удивлённо на неё посмотрел, потом хмыкнул и пожал плечами. Они упёрли локти в стол и сцепили ладони, причём Ленкина ладошка полностью утонула в Ваниной лапе. Я начал считать: «На счёт три начинаете. Раз… два… три!». Бам! – рука Ивана впечаталась в стол.
– Я не успел приготовиться… – Иван ошеломлённо пытался уместить в голове происшедшее.
– Хорошо, давай ещё раз, – кротко согласилась Ленка.
Я опять досчитал до трёх. Иван начал давить.
– Ты готов? – спросила Ленка.
– Готов, – пропыхтел тот, налегая изо всех сил.
– Точно готов?
– Готов. – Ваня начал злиться.
Бам! Рука стремительно врезалась в стол.
– Может, у тебя просто правая рука слабая? – участливо спросила Ленка. – Попробуем левой?
Попробовали. Привычный мир Ивана Селькова распался на дымящиеся обломки. Сын деревенского кузнеца, который без труда гонял весь интернат, полный крепких деревенских парней, оказался слабее девчонки. Унижение усугублялось тем, что девчонка была дворянкой, то есть слабачкой по определению.
– И что, много здесь таких? – растерянно спросил Иван.
– Да из родовичей, наверное, любая может тебя избить не вспотев, – отозвался я. – Думай, в общем.
Иван затих и надолго ушёл в себя, пытаясь осознать новую реальность. Тут кстати появился и наш половой со здоровенным подносом, и на некоторое время все разговоры естественным образом заглохли. Наконец мы отвалились от стола. Цыплята и в самом деле оказались на удивление хороши.
– А что мы
– Кеннер, а ты можешь что-нибудь посоветовать? – спросила Дарина.
– Что я могу посоветовать? Я сам про наставников первый раз вместе с вами услышал. Разве что могу посоветовать не подписывать контракт с князем. Как-то так выходит, что кто подписывает княжеский контракт, тот дольше всего с займом расплачивается.
– А твоя семья в будущих Владеющих не заинтересована?
Ай, какая умненькая девочка! Не успела толком познакомиться, а уже пытается из знакомства что-то выжать. В принципе, это ей плюс, что умная, особенно если при этом ещё и старательная. Вот только есть ум, а есть хитрожопость, а сразу-то бывает, что и не различишь. С ней вот тоже пока непонятно, но на заметку я её, пожалуй, возьму.
– Зачем нам это? В нашу дружину выпускники стремятся, мы можем лучших выбирать. К чему нам рисковать с только поступившими первокурсниками, из которых неизвестно что выйдет?
– Ну да, если так, то конечно, – неохотно согласилась Дарина.
– Но я вам так скажу – скорее всего, по результатам первого курса наша семья нескольким лучшим студентам предложит контракты. Так что учитесь, перспективных студентов всегда заметят.
Собственно, предлагать контракты студентам нам так или иначе всё равно придётся. Из-за того, что мы третий год подряд забираем весь выпуск, другие семьи призадумались и уже начали работу среди студентов. Или мы начнём сами вербовать студентов, или вскоре выпускников для нас просто не останется.
– Везёт вам, дворянам, – наконец пробудился Иван, – всё вам с неба падает.
О, у нас тут образовался страдалец за долю народную.
– А тебе, значит, не повезло? – удивился я. – Ты через пять лет станешь Владеющим и дворянином, если, конечно, сам не оплошаешь. Расскажи своим односельчанам, как тебе не повезло, они тебе посочувствуют. Отложат вилы, которыми навоз кидают, и пустят слезу по твоей горькой судьбе.
Иван смутился, а девчонки засмеялись.
– Ты же понял, что я имел в виду, – буркнул он.
– Иван, вот закончишь ты Академиум, станешь дворянином, потом дойдёшь до Старшего, получишь наследственное дворянство. Дети у тебя появятся. И что, определишь своих детей-дворян в коровник, чтобы им с неба ничего не падало? Или как? Иван, объясни, наконец, понятней – как ты эту ситуация для себя видишь?
– При чём тут это… – пробормотал Иван, окончательно смутившись.
– Как при чём? Поколения моих предков служили и сражались, чтобы их дети носили гербовый значок и в навозе не ковырялись. Если ты их осуждаешь, то наверное, сам по-другому поступишь? Расскажи нам – как правильно?