За руку с Ветром
Шрифт:
Уже за пару дней я влилась в коллектив, чувствовала себя уверенно, у меня всё получалось, не боялась высказывать свои предположения. Макар меня хвалил, и это добавляло ещё больше веры в себя.
У нас уже выработался негласный сценарий рабочего дня: я носила пироги, печенья, а меня по утрам ждала порция кофе, в обед могли принести молочный коктейль или мохито.
Мы подхватывали работу друг друга, если один из нас уставал и не видел решения возникшей проблемы. Меня не жалели, не смотрели пренебрежительно, со мной работали на равных — и это тешило.
Утро пятницы началось, как и все предыдущие: бодрящий кофе, подколы друг над другом, разве что батончик мюсли был новинкой. Как с порога раздалось громкое:
— Всем привет!
Сотрудники все на месте, клиенты бы так фамильярно не здоровались, да и голос знакомый очень. Медленно поворачиваю голову в сторону двери…
О нет!
Тимур
Пытаюсь не смотреть на пассажирку, на обнаженные плечи, иначе ещё и в ДТП попадём.
Но Стася думала по-другому: на светофоре села в полуоборота ко мне, обнажая себя ещё больше. Не сейчас, малышка, пусть только двери за нами закроются.
— Решила последовать совету и выйти проветриться?
Сука! Серьёзно? Я перешёл на светские беседы?!
— Да, спасибо за совет, — нежно поблагодарила Вьюгина, опуская ладонь на правое колено.
Нервишки шалят, нажал сильнее газ: плевать, пара штрафов стоит того.
— Стася, не стоит…
— Почему? — спросила она, медленно поднимая руку к пику моего кипения. — Что-то не так?
— Всё так…
— Мне надоели твои медленные шаги.
Аж дыхание затаил в ожидании касания. Чёрт, всё невинно, а башку сносит!
— А как же дружба?
— Не думала, что ты, Ветров, будешь таким дотошным. Придётся забирать слова обратно!
Чуть не застонал от нежного поглаживания ширинки. Такое вообще возможно, чтобы одно касание так переклинило?
— Стася, сколько в тебе алкоголя? Не пожалеешь завтра?
— Ты ещё алкотестер достань! Что за дурацкие прелюдии у тебя?
— А как ты любишь? — спросил, и тут же в мыслях возникла картинка, где Стася в объятиях кого-то другого. Да, я понимал, что за это время у неё могли быть отношения, и до постели, скорее всего, дошло (я бы довёл), но, чёрт, этому персонажу хочется вмазать!
— Уж точно не болтать языками и носами тереться.
Это она иронизирует наши прощания? Значит, не зря всё это затеял.
— Обещаю, Стася, сегодня мы будем тереться другими частями тела. Сотру из памяти всех предыдущих ухажёров, — дал обещание и понял, что себе самому поставил задачку заставить думать лишь обо мне. — Приехали.
Заглушил двигатель, взял тёплую ладонь со своего паха и поцеловал пальцы.
Наверное, мой взгляд был очень красноречивым, так как Вьюгина нервно сглотнула и заерзала на сидении. Надеюсь, в предвкушении.
Не стал дожидаться, когда за нами закроется дверь квартиры: нажав на кнопку с номером этажа, набросился на сладкие губы, вжимая в стенку лифта.
Стон в мой рот окончательно срывает крышу, и если до этого сомневался: не стоит ли побыть совестью пьяной девушки и перенести секс на утро, то сейчас засунул все джентльменские порывы в задницу.
Не разрывая поцелуя (меня уже ничто не оторвёт от неё), вышел на этаж, толкая Стасю вперёд спиной. Вытащил ключи из заднего кармана, которые в последнюю минуту прихватил с машины, и открыл квартиру, наше убежище.
Даже обувь снял, не переставая исследовать языком её рот. Куда-то в сторону полетела её сумочка и сразу же маленькие ладони коснулись груди, поднимаясь выше и зарываясь в волосах на затылке.
Мало! Мало губ, хочу её всю: зацеловать, испробовать, оставить следы, впитать реакцию…
Отрываюсь от губ, провожу цепочку поцелуев к ушку, сжимая упругую задницу, вдавливая в себя ещё сильнее. Тут же едва не кончаю от чувственного стона.
Мало! Мало выдержки, учитывая столько дней воздержания было.
Медленно разворачиваю к себе спиной, убираю волосы на одно плечо, покрывая лопатки нежными поцелуями, руки на талии не задерживаю — поднимаю выше и понимаю, что под тканью охеренно возбуждающего платья нет лифчика. Нежность сменяю на покусывания, и ей это нравится. Стася выгибается, поднимает руки и заводит их за свою голову, пытаясь дотянуться до меня.
Нахожу завязку на шее и медленно тяну за края в стороны.
— Упс, — без сожаления комментирую момент, когда ткань, прикрывающая грудь, легко соскользнула к талии. Зажимаю между пальцев торчащие соски, и оба тяжело вдыхаем. — Не надевай больше это платье, когда выходишь без меня.
Хмыкнула, никак не прокомментировав требование. До сих пор не верит, что у меня по отношению к ней серьёзные намерения? Зря. Но об этом потом. Наказывая за недоверие, оставляю первый, но не последний след на сладкой коже.
Разворачиваю к себе, чтобы запечатлеть в памяти открывающуюся картину. Стася стоит без тени смущения, не думая прикрываться. Моя девочка! Всё моё! Беру на руки и несу в комнату — задержались мы в коридоре.
Медленно ставлю перед собой, она тут же начинает расстёгивать верхние пуговицы рубашки. Доходит до пояса брюк и вытаскивает заправленный край. Я, как под гипнозом, наблюдаю за манипуляциями её пальцев.
Спустив с плеч белую ткань, быстро взглянула мне в глаза и наклонилась к груди. Ощутив влажное скольжение языка, прикрыл глаза, сбрасывая с рук мешающую вещь. Пальчики перебрались на ремень, но пришлось помочь с ним. Брюки мы сняли вместе. Переступив их, обхватил девушку за плечи и нежно уложил на постель (хорошо, что не было времени сложить диван). Навис над ней, вновь набрасываясь на губы. Руки жили своей жизнью, исследовали тело, опуская платье всё ниже.
Мало! Мало мест для поцелуев! Хочу видеть всю! Отстраняюсь, чтобы снять обувь, не прерывая зрительного контакта. Дальше слетает платье, да и что мелочиться: черные кружевные хоть и не несут особой преграды, но нам точно не нужны.