За своего…
Шрифт:
– Знаешь что, Михалыч, ты эти свои шуточки бросай, – глядя в сторону, каркнул Клоп. – Никакой я тебе не Петруччо! Сдох Петруччо!
– Ну, ладно, царствие ему небесное. Хочешь, буду называть тебя – Педро Мантильский? Или – Хулио Арагонский? Тебе как больше нравится?
Леший пропустил очередную шутку мимо ушей.
– Вопрос к тебе есть, Михалыч! Сколько я должен участковому платить? Он тридцатку «зелени» в месяц хочет. А потом, когда район развернется, – больше. Говорит, что наверх отдает, начальству. В натуре
Лис вздохнул:
– Знаете, Петр Васильевич, я в эту систему так и не вписался, но боюсь, что правда. А по сумме не могу сориентировать. Думаю, это еще очень скромное требование. У вас ко мне больше нет вопросов?
– Вопросов нет, есть проблема. Север моих людей побил, сейчас меня вальнуть хочет…
– Север? – быстро спросил Лис. – А где ты его нашел?!
– Он меня нашел. Точнее, случайно в пивняке встретились, в «Театральном». Я рыскал по вашему делу чего-нибудь разнюхать. Ну, он и прицепился, попросил помочь зашхериться… Я не хотел, но пришлось согласиться.
– Ни фига себе! – изумился Лис. – Весь город на ушах стоит, Севера ищет, а его спокойно мой человек укрывает! И мне ничего не сообщает!
– А ты на него задания не давал. Только по Гусару работать велел…
Леший понимал, что оправдания не убедительны, но другого варианта у него не было.
– Так Севера и ищут по этому делу! – воскликнул Лис.
– Да ты что? – изумился Леший и отрицательно покачал головой. – Не-а-а… Семью перебить, с мальчонкой малым, бабло обобрать… Не его это тема, зуб даю…
– А ты что, теперь адвокатом подрабатываешь?
– Да нет, просто головой думаю.
– Короче, и что теперь? От меня чего хочешь?
– Теперь меня прикрыть надо! Раз вы его ищете, так еще и лучше. Посади своих в Монтажниках… В эту… Засаду.
– Ты, прямо, как мой начальник, – усмехнулся Лис. – Тот тоже любит глупые приказы отдавать. Где в Монтажниках засаду ставить?
– Да сейчас он свалил куда-то… Но за мной-то придет рано или поздно…
– Так что, теперь тебе охрану выделить на всю жизнь? У нас так не делается!
Лис отошел на несколько шагов, с раздражением похлопывая себя по бедру.
И тут Клоп взорвался. То, что бурлило внутри, все-таки выплеснулось наружу, прорывая обручи страха. В горле что-то треснуло, лопнуло от натуги, но он заставил себя открыть рот и выпустить слова, которые никогда не собирался бросить в лицо самому близкому в этой жизни человеку.
– Знаю я, как у вас делается! Как подставить меня под ножи и пули – это пожалуйста, сам выпутывайся. А как я помощи попросил – так иди на фиг! Все, разошлись дорожки! Я больше никого не сдаю… Вычеркивай меня из своего списка, или что там у тебя… И Леший сдох! Только Клоп остался! Бывай здоров, подполковник!
Будто обломками кирпичей обосрался. Какой-то гипноз, честное слово. Лис даже еще не шевельнулся, бровью
– Конец нашей дружбе!
Он облизал губы, опустил глаза, зачем-то хлопнул себя по лбу.
– Извиняй, Михалыч…
И чуть не расплакался.
Застыв на месте, Лис смотрел на него. Просто стоял и смотрел. Столько лет они в одной связке, столько опасностей пережили, сроднились как братья, ближе, чем братья… Клопу стало стыдно, погано, хоть падай на колени и землю ешь.
И тут он увидел, как Лис похлопывает себя ладонью по ноге. Хлоп, хлоп, хлоп. Поднял глаза. Лис зубы сжал, косится на часы нетерпеливо. Он еще не понял. Не дошло. Как будто пса подзывает. Ждет, когда тот капризничать перестанет.
Но и Лис еще не знает, на кого напал. Он ничего не знает. Это не Леший перед ним, это даже не Клоп, хозяин Монтажей, это кто-то другой, незнакомый, внутри у него уперся, напряг жилы, и с места теперь его никуда не сдвинешь.
– Да брось, Петруччо.
Лис схватил его за подбородок, воткнулся острым носом в самое лицо. Подышал. Оттолкнул.
– Мы же с тобой сколько лет заодно!!
Клоп повернулся и, пригнув голову, поплелся в сторону реки. Он чувствовал себя, как наполовину раздавленный червяк. Ничего, сейчас вернется в Монтажи, зайдет в пивную, прогуляется по своей территории, перетопчет эту горькую отрыжку в душе. А Лис за его спиной рос, рос, ширился, разбухал, заслоняя собой небо, давил, пригибал к земле.
– А что это на тебе за костюм, Петруччо? – раздался позади веселый, беззаботный голос. – Ты знаешь, на кого в нем похож? На клоуна!
Не останавливаться, не оглядываться, ничего не говорить в ответ. Клоп ускорил шаг, хотя отяжелевшие ноги заплетались и он едва не упал.
– Нет, не на клоуна! На обезьянку при клоуне! Старую, морщинистую в человеческом костюме! Публика не над клоуном смеется, над обезьяной!
На миг он обернулся.
– Я твоей обезьяной был всю жизнь! – крикнул изо всех сил. – Значит, ты и есть клоун! Только все – обезьяна убежала в лес!
– Не в лес, а в Монтажи! Бабки появились, какое-никакое влияние, авторитет небольшой… И обезьяна забыла про дрессировщика… И решила, что она сама человек! А кто тебе подсказал, как жить, а, Петруччо?
Теперь догоняющий его голос был другим – чужим, неузнаваемым, вроде даже нечеловеческим. Клоп почти не сомневался, что, оглянувшись, увидит чудовище с когтистыми лапами и покрытым змеиной чешуей телом. Быстрее, быстрее вперед…
Он побежал. Лис сзади заулюлюкал, засвистел.
– Стой, дурак! Стрелять буду!
«И хрен с тобой, – подумал Клоп. – Стреляй!» Он поверил угрозе.
– Стой!
Он уже бежал со всех ног. Быстрее и быстрее.
– Задание остается прежним! – крикнул Лис. – Попробуй не выполнить!