За тайнами Плутона
Шрифт:
Так и сделали, и Тоня успел еще попасть на вокзал к отходу последнего поезда.
На следующее утро Варя, собирая старое платье, оставленное ее мужем для продажи татарину, и осматривая карманы, чтобы убедиться, не остались ли в них деньги или письма, нашла в пиджаке, который Антон носил последнее время, старую, потрепанную записную книжку. Желая узнать, оставлена ли книжка как уже ненужная, Варя начала ее перелистывать и среди разных полустертых записей вдруг наткнулась на адреса нескольких конспиративных квартир, которые были ей известны.
"Какой неосторожный, - подумала она, - разве можно держать такие адреса в записной книжке, которую можно потерять, которую могут найти при обыске..."
Это
Кроме большого количества адресов, даже с фамилиями, ей преимущественно незнакомыми, но и фамилиями нескольких крупных партийных деятелей, она нашла реестр, озаглавленный: "получения от Жанны". В этом реестре с пометками года, месяца и дня был приведен ряд чисел от 50 и до 500 рублей. Варя заметила, что эти "получения" касались только последних двух лет, но были почти ежемесячные. Это обстоятельство очень заинтересовало молодую женщину; она знала, что со времени смерти отца Тоня из дома денег больше не получал, а, наоборот, к праздникам сам посылал матери небольшие суммы. Она знала также, сколько жалованья получал ее муж за службу в суде, но "получения от Жанны" намного превышали скромное жалованье кандидата и за два года составили около четырех тысяч пятисот рублей.
Сообразив все это, Варя побледнела, и руки у нее похолодели и задрожали при мысли о том, что ее муж связался с какой-то Жанной и даже брал у нее крупные суммы, то есть поступил к ней на содержание. Супруги Ваньковские жили скромно; жалованья мужа и субсидий отца Вари на эту скромную жизнь было достаточно; на экстренные расходы - как во время болезни ребенка, поездки за границу - отец присылал всегда отдельно. Следовательно, семейные нужды не могли заставить Тоню искать какие-либо посторонние источники дохода. Значит, это были деньги секретные, неизвестные Варе, скрытые от нее и, очевидно, нужные на какие-то секретные надобности. Варя вспомнила игру в клубе, случайно дошедшую до ее сведения, вспомнила частое позднее возвращение мужа домой в не вполне трезвом состоянии, в чем она убеждалась не раз, когда ей случалось просидеть за книжкой до его возвращения. Все это она вспомнила, сопоставила с получениями от Жанны и задрожала от негодования, к которому присоединилась безотчетно для нее самой и доля ревности.
– Такая низость!
– прошептала она.
– Связался с какой-то француженкой, должно быть, старой, которая покупает его любовь; а свою выручку он проигрывает в карты и пропивает... Но эта мысль была так чудовищна для Вари, все еще верившей в любовь и верность мужа, несмотря на его видимое охлаждение к ней за последние два года, что молодая женщина не поверила своим предположениям и начала еще тщательнее пересматривать записи книжки в надежде найти разъяснение "получений от Жанны", не оскорбительное для ее любви.
Наконец среди адресов, заполнявших целые странички, в большом количестве зачеркнутых и с пометками "умер", "уехал", "сослан", она нашла полустершуюся загадочную запись: "П. П. удалось бежать с К.; узнать, где он скрывается, и сообщить Жанне".
Эта запись навела Варю на мысль, что Жанна имеет отношение к партии и что, может быть, все эти "получения от Жанны" были просто деньги для партийной работы, жертвуемые разными сочувствующими людьми.
При этой мысли сердце Вари радостно забилось, и она продолжала поиски, чтобы получить еще доказательства невиновности мужа в измене. Но больше ничего интересного не попадалось, и она хотела уже отложить книжку в сторону, как вдруг из карманчика ее обложки высунулся угол бумажки. Варя развернула ее - она была не помятая и не загрязненная, очевидно вложенная недавно, и на ней была запись свежими чернилами, содержавшая несколько адресов, среди которых сразу бросились в глаза слова "Илларион Элпидифорович". Варя вспомнила, что так зовут жандармского ротмистра в Красноярске, о котором ей недавно писала подруга, что он начал сильно притеснять политических ссыльных в городе; адрес его на бумажке был указан красноярский, хотя город не был назван, как не была названа фамилия ротмистра. Рядом стоял другой адрес с отметкой "канцелярия", и Варя узнала, что это адрес жандармского отделения, находившегося наискось от гимназии, где она училась, и известного ей с детства. Еще несколько сибирских адресов ничего не говорили Варе, и только один обратил на себя ее внимание: "Ив. Петр. Железнов, смотритель в Александровском централе".
Все эти сведения могли быть нужны для партийной работы, хотя в этом случае хранить в записной книжке такие из них, как о смотрителе центральной каторжной тюрьмы, через которого, очевидно, можно было завести сношения с заключенными, было крайне неосторожно со стороны Ваньковского.
Таким образом, изучение записной книжки мужа вызвало в душе молодой женщины ряд мучительных вопросов, на которые она не находила определенного ответа; все можно было объяснять так или иначе.
III
Варя сидела еще в глубоком раздумье с книжечкой в руках, когда в прихожей раздался звонок и прислуга принесла ей телеграмму от мужа, поданную ночью в Бологом. Тоня писал: "Забыл кармане пиджака записную книжку крайне нужными адресами вышли немедленно почтой Красноярск востребования. Обнимаю. Антон".
Подписавши расписку, Варя сама понесла ее в прихожую, чтобы отдать рассыльному, и увидела рядом с последним какого-то молодого человека, очевидно вошедшего без звонка, так как дверь была полуоткрыта. Когда расссыльный вышел, молодой человек, поклонившись Варе, спросил ее:
– Могу ли видеть Антона Антоновича?
– Он, к сожалению, вчера уехал в Сибирь, - ответила Варя.
– Не может быть!
– воскликнул посетитель.
– Ведь господин Ваньковский должен был выехать только сегодня в обед?
– Совершенно верно, но он получил телеграмму от матери, и пришлось экстренно собраться и выехать вчера вечером.
Незнакомец задумался, затем спросил:
– Позвольте узнать, вы будете его супруга?
– Да, я его жена.
– И едете вслед за супругом в Красноярск через две недели?
– Так, но откуда вы это знаете?
– Мы многое знаем... В таком случае не будете ли так добры увезти вашему супругу и передать в собственные руки этот пакетик?
С этими словами молодой человек вынул из кармана и подал Варе сероватый конверт с красной печатью.
– Но почему же вы не пошлете это письмо по почте, оно бы получилось гораздо раньше моего приезда, - спросила Варя.
– Такие письма по почте не посылают, мадам, - ответил незнакомец с улыбкой.
– Вы, конечно, знаете, где служит ваш супруг - я должен был передать эти секретные справки ему лично. Господину полковнику день отъезда господина Ваньковского был известен точно, и он велел мне заготовить эти справки и доставить на дом к отъезду.
Варя только сказала: "Да, да!"
– Так я могу быть уверен, что вы их передадите супругу? Иначе мне достанется за опоздание, хотя я и не виноват в преждевременном выезде господина Ваньковского.
С этими словами посетитель передал Варе пакет, поклонился и исчез за дверью.
Варя держала конверт с печатью в руках и стояла, словно окаменевшая, на том же месте в прихожей. Когда странный посетитель упомянул секретные справки и полковника, в глубине ее мозга мелькнула страшная догадка и теперь постепенно принимала все более и более ясные очертания.