За того парня…
Шрифт:
Любимов согласился с мнением своего начштаба, он даже посоветовал в Лосиную Голову отправить всю роту за исключением разведвзвода ефрейтора Бове. Напомнил Молокову, чтобы он не забыл об отделении рядового Снегиреве, которое сейчас находится в Рдейском монастыре. Снегиреву обязательно нужно приказать, чтобы завтра утром он отправлялся бы в Лосиную Голову. Затем Артур нагнулся и из-под стола достал побитый "Северок". Ни слова не говоря Алексею Молокову, по рации связался с Андреем Снегиревым и поинтересовался, как у него обстоят дела?
В ответ услышал знакомый голос, который начал рапортовать:
— Товарищ капитан, как только вы с санинструктором оставили
Артур, молча, протянул тяжелый микрофон сержанту Молокову и тот продолжил разговор. Правда, перед этим Алексей и так, и эдак повертел и поворачивал корпус рации:
— Андрей, привет это я. Завтра, как только проснешься, соберешься и позавтракаешь с людьми, после этого сразу же отправляйся в село Лосиная Голова, там вся рота будет дислоцироваться. С этого момента эта рация получает позывной "Дежурная", постоянно будет находиться в штабе роты, так что можешь вызывать ее и днем и ночью. Если у тебя нечего добавить, то пока и до нового сеанса.
Сержант отключил рацию и вопросительно посмотрел на Любимова, тот засуетился, почему-то покраснел, а потом сказал, что к завтрашнему утру починит три-пять рации, а уже к следующему утру будут работать восемь таких раций. Начштаба с большим удовольствием потер руками, еще одна проблема решается, теперь вся рота будет радиофицирована и проблем с передачей приказов по подразделениям не будет.
Когда Артур поднялся на ноги, чтобы отправится в свою комнату, то начштаба поинтересовался, а когда он поедет на встречу к полковнику Иванову?
— А кто это такой? — В свою очередь поинтересовался Артур.
— Да, этот полковник командует 523-м полком 188-й стрелковой дивизии. Сегодня утром его боец утром появлялся и просьбу полковника передал, что тот желает, как можно скорее с тобой увидеться.
— Ну, завтра с утра и поеду. На мотоцикле и в сопровождение возьму пару бронетранспортеров Б-11 разведвзвода, а то, кто знает, что в дороге может случиться? Да, между прочим, Алексей, ты мне какого-либо бойца подобрал бы, а то, когда я за рулем мотоцикла, ну ни как не могу стрелять из МГ-34, а последнее время часто приходится это делать.
— Значит, Дарью ты побоку в качестве пулеметчика. Ну и правильно делаешь! Девка на загляденье, она тебе со временем таких красивых малышей нарожает, что только радоваться и будешь. А насчет пулеметчика, есть у меня один паренек на примете. Я с ним переговорю и, если он согласится, то завтра и встретитесь, тогда и начнете друг к другу притираться.
Глава 8
Дорога Холм — Локня на перегоне до деревни Власково была спокойной, незагруженной войсками и гражданскими населением, но после этой деревни Власково снова начались то, что два сержанта Любимов и Карпухин видели в первые дни войны, когда от западной границы по вражеским тылам прорывались к линии фронта. Сразу же после Власково дорога оказалась забита войсками и гражданским населением, одни шли навстречу с врагом, а другие бежали от этого страшного врага. Машин на дороге практически не было, в первые месяцы войны Красная армия довольствовалась в основном лошадьми, которыми были запряжены телеги и двуколки, доверху загруженные амуницией и снарядами. Гражданское же население в основном всю свою поклажу тащило на собственно горбу, для них ни лошадей, ни машин не хватало.
Кого бы ты на дороге не спросил бы о том, что происходит на фронте или что это сейчас творится на дороге, ответ всегда получал один "немцы" наступают". Причем, люди верили в то, что немцы сейчас находятся повсюду, не только сзади, но и спереди. Толпа абсолютно ничего не знала ни о фронте, ни о том, где в данную минуту находятся немецкие войска, она была готова бежать в любую сторону, куда бы ей не махнули рукой. Одним словом, в любую минуту на дороге могла вспыхнуть паника, и тогда гражданская лица могли напрочь закупорить движение по дороге, а во время вражеских авианалетов превратить дорогу в братскую могилу.
Капитан Любимов и рядовой Борис Нефедов ехали на мотоцикле в сторону фронта, а за ними вплотную следовали два пушечных бронеавтомобили БА-11. Уже на третьем часу следования по дороге выяснилось, что немецкие танки только что взяли Локню. В одном из бронеавтомобилей была установлена восстановленная Любимовым рация "Север", по которой поддерживалась связь со штабом роты. Именно оттуда пришла информация о захвате немцами этого города. Каким-то чудом начштаба Молоков связался с полковником Петром Ивановым, тот ему и сообщил, что остатки его полка ведут бой с превосходящими силами противниками на развилке дорог под Ямами. В ответ на это сообщение капитан Любимов приказал по тревоге поднять второй и третий взводы роты, посадить бойцов на грузовики и, чтобы они находились бы од Осиновкой через три часа. Там они должны построить оборонительный рубеж, и ждать его появления или дополнительной информации по наступающему противнику.
Скоро шоссе совершенно опустело, а впереди слышалась пулеметно-винтовочная перестрелка. Оставив мотоцикл рядом с бронеавтомобилями, которые укрылись в низине рядом с шоссе, подальше от наблюдателей противника, капитан Любимов вместе с Борисом Нефедовым отправился разыскивать 523-й полк. Вскоре они наткнулись на группу красноармейцев, которые окапывались по обе стороны шоссе и вели перестрелку с невидимым противником. Эти красноармейцы и были 523-м стрелковым полком.
Полковник Иванов, как и бойцы его полка, выглядел страшно уставшим, не выспавшимся и совершенно разбитым человеком. Он не мог долго оставаться на одном месте, постоянно переходил с места на место, время от времени посмотрев в бинокль туда, где должен был располагаться противник. Разговор с капитаном Любимовым полковник Иванов сразу повел на повышенных тонах, срочно требуя передать в его полк всех не прошедших трибунал или гражданский суд бойцов штрафной роты.
Несмотря на активные действия противника и свой полуразбитый полк, полковник, видимо, специально подготовился к разговору с капитаном Любимовым, командиром штрафной роты. Он нашел время и даже познакомился с советским законодательством, согласно которому прошедшие суды и трибуналы люди, получившие по ним приговоры, не имеют права ни в каком качестве участвовать в боевых действиях. Поэтому даже не попытался требовать, чтобы вся штрафная рота перешла бы в его полк. Пришлось капитану Любимову пояснять Петр Ивановичу, что только четыре средних командира не имеют судимости, а все остальные бойцы штрафной роты прошли суды и трибуналы.