За тысячи лет до армагеддона

Сопов Валерий

Знакомая кошка до сих пор не появилась, зато на поляну вышел зверь здорово на нее похожий, только гораздо больше и сильнее. Этот зверь решил поучаствовать в играх котят. Вот только привнес в игру новые правила. Зверь быстро находил одного котенка за другим. Брал найденыша зубами за шкирку Потом резким движением головы подбрасывал высоко вверх и ловил в воздухе широко раскрытой пастью. Затем хруст костей, чавканье и очередной котенок исчезал в ненасытном желудке зверя. Вскоре в живых из помета на поляне остался только наш котенок. Зверь принюхался и прямиком направился в ту сторону где среди травы пытался спрятаться последний игрок в прятки. Судя по всему жить ему осталось от силы секунд десять. Но в это время на поляну ворвалась взбешенная кошка. Молча, стремительной тенью она метнулась к зверю и попыталась

оседлав его загривок пробить толстую шкуру своими саблевидными клыками. К сожалению, тот способ охоты, который прекрасно зарекомендовал себя по отношению к кабанам оленям и зубрам, на этот раз дал сбой. Противники сцепились между собой и рычащим клубком укатились в лес. Котенок замер на месте в ожидании большой и сильной кошки, которая всегда всех побеждала. Вот только не дождался. На поляну снова вышел страшный зверь. Слегка потрепанный. Но преисполненный желания продолжить игру в прятки с котятами. Вернее с последним оставшимся в живых котенком. Тут бы все и закончилось. Только на противоположный конец поляны вышел какой-то странный лохматый зверь, передвигающийся на двух ногах, и отвлек внимание его. Котенок сообразил, что ему снова повезло. Но ненадолго. Правда оставался небольшой шанс что, огромный кошак задержится на время, пожирая странного двуногого зверя. А потом, может быть, и вообще забудет о котенке.

Все произошло вовсе не так как ожидалось. Сначала странный двуногий оторвал от себя свой горб и бросил им во врага. С чем-то подобным котенок сталкивался когда был совсем маленьким и на этой самой поляне ловил шустрых ящериц которые отбрасывали свой хвост, будучи прижатыми к земле лапой и быстро-быстро убегали, воспользовавшись замешательством противника. Дальше больше. Вместо того чтобы убегать, двуногий бросился навстречу зверю и громко на него зарычал. А потом откуда-то появился рой странных шмелей и закусав врага до смерти скрылся в лесу ломая все на своем пути. Котенка однажды укусил шмель, которого он пытался на лету поймать в прыжке пастью. Было больно. Но он и не подозревал что шмели могут закусать до смерти.

Ну а потом котенок понял, что всех победил. Зверь сдох. Двуногий мало чем от дохлого врага отличался, хотя все еще дышал. Наверное ему тоже от шмелей досталось. И только он остался Царем горы.

Для того чтобы этот факт ни у кого не вызывал сомнения и никто не смог бы претендовать на его победу, Котенок подошел к еще живому двуногому и пометил его тушу. Затем решил немного подкрепиться. Вот только кровь у этого странного существа обладала каким-то совершенно незнакомым привкусом. Нельзя сказать чтобы неприятным, но точно необычным. К тому же слизав для пробы несколько капель этой крови котенок почувствовал к двуногому какое-то странное чувство. Которое он ранее испытывал разве что к большой и теплой кошке. Есть двуногого отчего-то перехотелось.

К тому же котенок понимал, что большая и теплая кошка больше никогда к нему не вернется и неплохо бы иметь под рукой кого-то кто мог бы отвлечь на себя внимание другого враждебно настроенного зверя, будучи тот появится поблизости.

Приблизительно так я интерпретировал всю ту мешанину картинок, эмоций и образов, которая возникла у меня в голове после мысленного контакта с котенком. И ничем иным кроме как проявлением магии разума это быть не могло. Так что за сегодня я дважды стал магом.

Конечно, котенок и близко не использовал категории типа: Враг, Двуногий, Братья. Все это не более чем адаптивный перевод на человеческий язык эмоций и образов, которыми оперировал мозг юного смилодона. Так и вертится на языке — Юного подавана.

Все-таки способность выражать свои мысли словами, пусть даже в уме, огромное достижение, разгружающее мозг от ненужных процедур, связанных с удержанием в голове целостного образа. и освобождающее его потенциал для других целей. Например для изобретения колеса или организации соревнований по плевкам на дальность. Для того же котенка категория «Смерть» это одновременно Темнота, Холод, Мясо, Боль, и еще десяток вспомогательных образов. А лично для меня «Сало» оно и есть «Сало». И нечего его пробовать.

Заменяя тот же образ меня любимого, каким я представляюсь котенку — большим, на двух ногах, с торчащей во все стороны шерстью, ну и так далее — еще минимум сотня отличительных характеристик, всего-то одним

ярлыком — «Двуногий» и манипулируя впоследствии этим ярлыком, как самим образом, я, будучи существом владеющим речью, попадаю в значительно более привилегированную ситуацию в сравнении с котами. Правда не стоит забывать, что для того, чтобы корректно оперировать ярлыком, необходимо, чтобы сам образ ему соответствующий во всех своих многочисленных деталях, включая дурацкую шкуру, хранился где-нибудь в архиве. Готовый, при необходимости к извлечению в полном многообразии. Применительно к нашему случаю, в роли архива выступает то ли подсознание, то ли в долговременная память. Что несколько снижает коэффициент полезного действия мозга человека за счет владения словом по сравнению с котами.

Этак, продолжая развивать подобные идеи, я начну искать ответ на глубоко философский вопрос — может ли подсистема, будучи частью системы, осознать систему в целом. Подход с ярлыками и архивированием отдельных кусков дает намек на перспективу положительного ответа на этот вопрос. Еще немного и тезис: «Я есть бог» станет общепринятым и проходным.

Интересно, что за гадость в мой организм запустил этот котенок, когда облизывал мне палец. Если меня до сих пор так колбасит.

Хватит думать, думать будем завтра. А сейчас трясти станем.

И в первую очередь надо навести мосты с этим котенком. Судя по всему, нам еще долго придется терпеть друг друга.

А вот интересно. Для того, чтобы читать мысли других, обязательно предварительно поить их своей кровушкой. Похоже, таки да. Другие Черные Властелины, чтобы чего-то от подчиненных добиться, сами у последних кровь пьют, в переносном конечно смысле. А мне что прикажите делать, дабы в мысли проникать и заговоры изобличать?

Представил себе совершенно дурацкую картину. Вот я сижу на троне в окружении собственной многочисленной свиты. Вот подзываю к себе первого визиря и сую тому палец в рот с требованием укусить этот самый палец, а кровь слизать. И все ради того, чтобы убедится в благонадежности последнего. Нет уж. Классическими способами и силой специально обученных людей из Тайной Канцелярии надежнее будет. А магия это тьфу. Гадость!

Интересно, когда у меня пройдут эти галюники. К тому же красочные такие. Куда там Ахметовой бражке на фиолетовых грибах. Может быт ему котенка на опыты сдать.

К счастью это был последний приход за сегодня. Меня отчетливо отпустило и я таки занялся делом.

Начал с воспитания котенка.

— Да, как я посмотрю среди вас- смилодонов практикуются высокие родственные отношения. Не удивлюсь, если окажется, что этот перец, которого ты пытаешься сожрать, — твой отец. Имей ввиду. У нас, у людей каннибализм сурово осуждается и даже, по возможности, преследуется. Так что если и в дальнейшем намерен со мной вместе путешествовать, выплюнь бяку. Идем я тебя вяленым мясом угощу. Тебе наверняка понравится. А если не понравится, то делай вид, что понравилось и жуй молча. Там еще немного осталось. Хотя такому проглоту как ты это на пару дней Дальше нужно будет думать о том, чем тебя кормить. Для меня это не слишком важно. От голода не помру. На крайний случай Аномальная энтропия поможет.

И тут я сообразил, что в нынешней ситуации мне никакая Аномальная энтропия помочь не сможет. В силу полного исчерпания магического резерва. Так что проблема — чего пожрать, стоит передо мной не в меньшей степени, нежели перед котенком.

Именно это соображение и привело к тому, что мы с котенком задержались на поляне на целых три дня. Вернее не на поляне, а рядом. Логово в которое меня привел котенок оказалось на удивление просторным, сухим, теплым и самое главное чистым. За это время я научился таки разводить костер с помощью переносного разжигательного набора Неандерталец и К, то бишь с помощью кремния, трута и бересты. Более того соорудил нечто, отдаленно напоминающее коптильню, после чего и заготовил приличный запас мяса, используя тушу смилодон. Используя для этого самые сочные куски общим весом килограммов в сорок. Остальное пришлось оттащить подальше, чтобы не привлекать возможных падальщиков. Как оказалось не самая простая работка, поскольку дохлый смилодон весил не намного меньше живого, а это как-никак килограммов четыреста. К тому же пришлось волочь и тушу большой теплой кошки, обнаруженной неподалеку. Считай еще килограммов триста.