Забавы негодяев
Шрифт:
– Болят? – спросил Митя, поглаживая ее коленки.
– Когда ничего, а когда ощущение, что тебе через ноги подают электрический ток. Суставы у меня раздолбаны до такой степени, что несколько операций не упорядочат эту кашу. Оказывается, мне было нельзя заниматься балетом. Этот вид искусства оказался очень тяжелым для моих некрепких костей. К тому же врач обвинил во всех смертных грехах мою маму, царство ей небесное. Нельзя было ребенка в период роста держать на диете. Вот что-то моему организму и не хватило, несколько лет он выдержал, а затем развалился.
– Расслабься, Настя! Нагрузки
– Митя, я очень остро почувствовала свое одиночество, когда осталась не у дел, – пожаловалась Настя.
– Ты прямо сейчас хочешь найти себе дела?! Ты сейчас оформляешь пенсию и инвалидность! Действительно… звучит не очень, но не зацикливайся на этом, найдем тебе работу, жениха…
– Вот! – воскликнула она.
– Что? – испугался Митя.
– Вот с этим-то и проблемка. Раньше я об этом не думала, ты прав, а когда подумала, то, оказывается, уже поздно. Старая я уже… не женщина, не мать, никто… Наливай коньяк!
Митя отодвинулся от нее.
– Молодец, Настя! Мо-ло-дец! Оформлять инвалидность тебе надо срочно! Причем плевать на коленки, оформляй на голову! Старая! С ума сошла?! Посмотри на себя в зеркало! Да ты красавица! Стройная блондинка с чудесными голубыми глазами! Ты всегда была неприступна, как лед! Эх, дурак я! Раньше тебя надо было гнать! Все мы, балетные, затягиваем! Фигуру не испортить, не упустить спектакль! Не пропустить премьеру! «Жизель» твою за ногу! А теперь вот сидим! – вконец разошелся Митя.
Он встал, разлил напитки и подал бокал Насте.
– Я хотела бы так, чтобы посмотреть на парня и понять, что пропала, – сказала уже изрядно выпившая Настя.
– Эка тебя проняло, – посмотрел на нее сквозь стекло бокала Митя. – Девочка, ты раскрылась… сексуально, я имею в виду. Созрела, мать твою!
– Митя, прекрати! За десять лет сотрудничества с тобой я не слышала, чтобы ты ругался.
– Прости, моя хорошая, я не буду! Мне очень больно за тебя, ты же знаешь, что я переживаю за тебя. Если бы не моя тяжелая ситуация…
– Митя, не оправдывайся! Я все знаю, – прервала она его.
Настя действительно знала судьбу своего партнера и друга. С женщинами Митя не встречался никогда. В одно время начал страдать звездной болезнью и желанием найти богатого любовника. Она до сих пор со смехом вспоминала, как он кричал в гримерке на очень противную, бесталанную балерину, меняющую любовников одного за другим, которые и протаскивали ее на Олимп славы и успеха:
– Ей можно менять и использовать мужиков?! А мне нельзя?!
Потом у Мити появился тайный поклонник, который заваливал его цветами и признаниями в любви. Он сделал свое главное дело – заинтриговал Митю, и тот уже с нетерпением ждал знакомства. Поклонником Мити оказался один пожилой иностранец, выглядевший еще как «огурец». У них случился роман, кипевший страстями, ревностью и всякой всячиной… Но потом они расстались, правда, за Митей остался ресторан, как часть совместного бизнеса, который принес ему не очень большой доход и разбитое сердце. Больше Настя ничего не знала о личной жизни бывшего партнера, а сама ему в душу не лезла. Митя оставил
– Дорогая моя, Ася, чем могу конкретно помочь?
– Работой… только работой, – ответила она, внутренне устыдив себя, что за своими проблемами совсем перестала думать и о том, что у других людей проблем может быть не меньше.
– Шоу у меня исключительно мужское… – задумался он.
– Да господь с тобой! – воскликнула Настя. – Я бы и не пошла голой танцевать.
– «Голой танцевать», – передразнил ее Митя. – Деревня! Это – стриптиз!
– Назови, как хочешь! Суть от этого не меняется, – ответила Настя.
– Ладно, моралистка наша! В ресторан тебя взять работать? Приличные должности все заняты, не увольнять же людей ни за что?
– Нет, конечно! – воскликнула Настя. – А что значит – приличные должности?
– Администратор, – пожал плечами Митя.
– Ну, да… поваром меня нельзя пускать… Единственный кулинарный шедевр, что я готовлю, – тост из черного хлеба с расплавленным сыром твердых сортов, – согласилась Настя, и Митя засмеялся.
– Да, нас, балетных, на пушечный выстрел к кухне допускать нельзя. У нас с детства воспитано отвращение к еде. Или порции будем накладывать лилипутские или продвигать сырую спаржу.
– Ага! И сопровождать все это таблицей с содержанием килокалорий в каждом продукте, – поддержала его Настя.
– Вряд ли кто придет в такой ресторан, – согласился Митя.
– А официанткой возьмешь? – спросила Настя. – Мне как раз сейчас и санитарную книжку оформить могут.
– И ты пойдешь официанткой? – удивился Митя. – Брось. Я этого не допущу! Ты с таким образованием, мой друг и – официанткой!
– Возьми, пожалуйста! – вцепилась в него Настя. – Мне лишь бы дома не сидеть! Да и не буду же я всю жизнь работать в качестве официантки?! Найду себе что-нибудь серьезнее… Может, учиться пойду… Точно! Возьми меня, Митька, на первое время!
– Ладно! Ладно! Не фонтанируй энергией-то! – отшатнулся от нее ее друг и бывший партнер. – Будешь старшей среди официанток.
– Если это хоть как-то успокоит твою совесть, – засмеялась Настя и увернулась от его подзатыльника. – Только не говори, что я старая для этой должности! Второй раз за день я не вынесу!
– Конечно, не скажу! Ты в отличной форме, но девушки у меня все до двадцати пяти лет, – задумался Митя.
– Так ты поэтому назначаешь меня старшей в смене?! – ужаснулась Настя, чуть не запустив в него пустой бутылкой.