Заберите вашего сына
Шрифт:
— Что у тебя с Цирковым? — любопытствую, хотя мысленно уже знаю — Амир не ответит. Он лишь улыбнулся, поцеловал в нос и развернув спиной к себе, шлепнул по ниже спины, выдохнув:
— Зая, подожди меня в другой комнате.
Юркин смех — это унизительно, хоть он старался его тщательно скрыть за кашлем. А невозмутимая надменность Доронова вовсе бесила. В смысле, подожди? Я ему собачка что ли? Или примерная кавказская жена? Обернулась, просверлив мрачным взором парня, которому даже не удосужилась закатить нормальной истерики. В начале Алмазова рыдала, умоляя помочь найти девочку.
Взор скользит по черно-белым фигурам из которых состоит вся квартира Амира. Сама не замечаю, как оказываюсь в одной из комнат. Судя по письменному столу — это кабинет. Ноутбук, шкаф с книгами и документами, сейф, пара таких же картин с ромбами и кругляшками, толстый белый ковер с мягким ворсом, еще один стеллаж под папки, под ним шкаф с баром и парой бокалов и стол, заваленный бумагами. Взгляд прошелся по корешкам папок: контракты, счет-фактуры, договора. Падаю в большое черное кожаное кресло с ногами и, сделав один оборот вокруг себя, схватилась за стол, задумчиво прикусив губу.
Фигня какая-то. Ничего не сходится. Зеленый слон, Влад Смольчук, загадочный телефон, Ибрагим, некий чеченец, баран, Амир, Жанна Липкова, загадочны люди, что меня искали в издательстве… Могла ли Белла Алмазова соврать? Или пропажа Жанны и Влада просто совпадение? Какое отношение ко всему этому имеет Зеленый слон и мужик на сером внедорожнике? Потрясла головой, пытаясь собрать воедино части разбросанной мозаики. Если начинать с самого начала, то получается еще большая каша.
Закрываю глаза, восстанавливая в памяти каждый миг своих действий, начиная с провальных фотографий. В тот день Бобер распекала меня почти час, орала, брызгая слюной в разные стороны и бросила неудачные снимки на стол. Трясла кулаком, грозилась прикончить, убить, ведь я упустила скандал с актером Гошей Ярицким и его любовным романом. Дальше Ибрагим, смеется над моим умением фотографировать машины, просто не знал, что я отвлеклась на дурацких подростков, гонящих без номеров.
Так, стоп. Номер. М895НТ — серый КИА, тот самый, что был на автозаправке и у развалин здания студенческой общаги. Почему я о нем вспомнила? Нет, дело не в Рендж Ровере, который парни угнали и катались без номеров. А в машине Ярицкого, ведь будь я проклята, его машина была серая КИА и номер. Фотографии, мне удалось заснять его часть!
Подрываюсь с места, быстро выискивая номер бабушки на быстром наборе. Она уже должна быть дома, потому всего два гудка и слышится недовольный голос:
«Внучка? Чего звонишь? Почему еще не замужем, а уже где-то гуляешь целый день!»
— Бабуля, — выдыхаю на адреналине, мечась по кабинету и выглядывая, чтобы не пропустить Доронова. — Это очень срочно. Мне нужна твоя помощь. Сейчас.
Надо отдать должное, моя бабушка, услышав заветные слова о помощи, прекращает всякие бредовые наставления, становясь самой собой — журналисткой до мозга костей. Навострят уши, врубает нюх на полную и замолкает так резко, что кажется, будто вызов сброшен. Она
«Говори»
Боже благослови эту святую женщину.
— У меня на столе лежат снимки, на них запечатлён автомобиль и часть номера. Можешь назвать его? — выдыхаю, скрещивая пальцы, вновь выглядывая за дверь. Никого, видимо Доронов с Юркой ищу связи между Жанной и Цирковым. Юрка ему малоинтересен, он этим занялся только потому, что меня взволновал данный вопрос. Приятно, но делу никак не поможет.
Слышу шорох, бабушка перемещается по квартире, бурча что-то там про нерадивую семейку чокнутых женщин, которым надо мужика, а не дурь. Внезапно посещает очередная мысль о том, что я так и не закатила скандала Амиру. Надо ли вообще?
— Бабуль? — выдыхаю, ощущая, как меня распирает от любопытства. Причем не уверена, что оно касается Ярицкого. — Можно вопрос?
«Задавай. И фу, внучка, какой бардак! Аж стыдно перед твоим молодым человеком», — рычит, когда слышится скрип открываемой двери. Выдыхаю, выдавив с трудом:
— Так он парня и касается. Вот если я узнала, что Доронов до меня встречался с… девушкой не очень высокой моральной ответственности. За деньги, — осторожно добавляю, прикусив губу и прислонившись к деревянным черным панелям, украшающим стены кабинета на одной стене возле двери.
«Путаны что ли?», — интересуется бабушка. Кряхтит, шуршит и вновь спрашивает:
«Валютные али наши?»
Закатываю глаза, сжимая переносицу, рыча недовольно:
— Какая разница вообще? Он меня при встрече за одну из них принял, потому что ждал именно ее! Длинноногую, рыжую… антилопу из элитного клуба! — гнев поднимается из глубин внезапно и запоздало, поняв, что сейчас выдаю с ног до головы. На том конце громко хмыкают.
«Ты дала ему битой по морде красивой?»
— Нет, — сдуваюсь точно шарик, снова выглядывая в коридор и бормоча тише, прикрывая рот. — Но думала устроить скандал.
«Фи, отбрось эти девичьи глупости жеманных кур из птицефабрики, дитя мое», — пафосно вещает бабушка, а я, затаив дыхание, прислушиваюсь.
«Послушай умную женщину и не тешь его самолюбие раньше времени. Пусть посидит, подумает, побесится, почему ты на него ни напором, ни криком. Мужчины такие, видят ревность: послабее — сдуваются, посильнее — становятся надутыми индюками. Не расти из своего мужика птицу. Ни один скандал не красил девушку, а к ним быстро привыкаешь и начинаешь методично пилить яму вашим отношениям. Нет, дорогая. Достоинство — вот главное украшение семьи Магазинчиковых. И бита. Загуляет — дала по щам и проводила в дальний путь!»
Ик, моя бабушка — кровожадный маньяк.
— Дедулю ты тоже била? — интересуюсь на всякий случай, услышав в ответ лаконичное:
«Нет конечно, он слишком хотел жить, потому сбежал. Чтоб ему болото в его тайге стекловатой было, тьфу»
Хмыкаю в ответ, качая головой и улыбаясь. Уже истерики закатывать не хочется.
«Нашла твои кошмарные фото. О том, как надо выслеживать добычу, поговорим, когда явишь свой лик домой, дитя с руками не из плеч…», — закатываю глаза, вслушиваясь в следующие слова: