Заберите вашего сына
Шрифт:
— Это Максуд Каримович, официант твоего любимого клуба «Опал», хозяину которого ты недавно дарил сбежавшего барана.
— Ты думаешь Николай Леванович на меня из-за барана обиделся? — вскинул я брови, откладывая папку и все еще непонимающе смотря на Максима Анатольевича. Следак только фыркнул, поведя плечами.
— Нет конечно, но пользуясь репутацией такого заведения, этот парень сбывает наркоту богатеньким толстосумам вроде тебя. За отдельную плату, разумеется, — он ткнул в меня пальцем, отчего я недоверчиво уставился в начале на фоторобот, лежащий под листами, затем снова на следователя.
— Бред,
— Возможно, он не в курсе. Оборот мелкий. Наши держат его во внимании, но поймать за руку не удается никак. Я потому тебе и показал. Возможно, через тебя мы раскрутим и это дело.
— Хорошо, он дал Ибрагиму телефон. Но почему Лиля? К чему эти сложности? Почему сразу не взяться за меня? — задал я вопросы, которые мгновенно обрушились на мою голову.
Ответить Оленев не успел. В двери постучалась Ирина, сунув голову в проем и тихо проговорила, бросив озабоченный взгляд в сторону повернувшегося к ней следователя.
— Амир Давидович, через десять минут начнется производственное совещание. Вы вчера просили напомнить.
Точно, правда просил. Ненавижу эту часть работы директором.
— Хорошо, подготовь мне повестку дня и все документы, — кивнул я, поднимаясь, одергивая полы пиджака. У Максима затрезвонил смартфон. Из динамика заиграла «Бутырка», отчего я невольно улыбнулся. Бросив на него насмешливый взгляд, но следователь остался невозмутим.
Пока Ира передавала мне пакет документов с повесткой, Оленев вышел, оттянув меня в сторону за руку. Ира успела только рот закрыть и округлить глаза, а я возмущенно спросил:
— Ты чего?! — отмахнулся от огромного листа пальмы в приемной, куда вышел за помощницей, дабы взять все необходимое к совещанию.
Не говоря ни слова, следователь поднял смартфон, удерживая его горизонтально, и я увидел стоп-кадр журналистских съемок с какого-то места происшествия. Даже не успел задать вопроса, когда он ткнул пальцем в экран.
«Срочные новости: сегодня утром неким неизвестным был обстрелян автомобиль известного бизнесмена Алексея Германовича Циркова. По предварительным данным, преступник появился в тот момент, когда мужчина выходил из собственного дома в окружении охранников…»
Мне казалось, что в этот момент кто-то выбил почву у меня из-под ног. В ушах зашумело, отчего я не до конца расслышал слова ведущей, зато отлично рассмотрел расстрелянный автомобиль, видел разбитое стекло и сотню людей, снимавших происходящее на телефон. Вокруг суетилась полиция, журналисты и просто проходящие мимо люди. Лишь спустя мгновение я почувствовал, как Оленев тряхнул меня и произнес:
— Мне сейчас позвонили из управления. Теперь им придется шевелиться быстрее, Цирков в тяжелом состоянии в больнице, как и двое его охранников. Остальные отделались легкими ранениями. Так что…
Он замолк, пристально посмотрев на меня, а затем тяжело вздохнул, проговорив:
— По-моему они вовсе не за землей гонялись, Доронов. Наш преступник гоняется за всеми, кто был связан с «Зеленым слоном».
Глава 31
Лиля
Несколько
Двести двадцать восьмая статья от трех до десяти лет за хранение особо крупной партии, употребление и возможное изготовление. Я не верила, что все так просто. А еще не понимала, почему они так поступают. Влад Смольчук — умный, хороший парень по заверениям друзей и родни, его бывшая девушка в трансе, родители в шоке. Явно ввязался в эту мутную историю не сам.
Жанна Липкова — темная лошадка. Рыжеволосая эскортница из милой дурочки превратилась в прожженную гадину. По словам Амира, когда он с ней встречался, она не сказала ничего. Лишь только упомянула, что стоило сразу помочь им похитить его.
Дурь — одна сплошная дурь.
А теперь еще расстреляли машину Циркова. Какого черта происходит?
— Что за родители, которые не знают, чем занят их сын? — фыркнул Ибрагим, едва мы подъехали к серой пятиэтажке. Я задумчиво отстегнула ремень безопасности, повернувшись к другу и заметив его внимательный взгляд.
— Я сама пойду, — решительно заявила я, распахивая дверь и выходя из маминой машины.
Во дворе родного дома Влада было почти пусто. Сейчас разгар рабочего дня, а на улице довольно прохладно. Мамочки с детьми — редкие гости на улице сегодня. Не считая парочки гуляющих дам с колясками, трех подростков, которым ни снег, ни ветра не помеха — остальные либо на работе, либо дома грелись у окон.
Возле подъезда с домофоном встречаю привычный для подобных мест квартет — старушки-надзирательницы. Они замолкают ровно тогда. Когда я подхожу к двери и набираю номер нужной квартиры, выданный мне Бубликовым. Насколько я знаю, полиция уже побывала тут, но соседи сказали, что они уехали. Куда, никто не знает. Мол, собрались, не в курсе зачем. Типичная ситуация для людей: жить на одной лестничной клетке и не особо общаться друг с другом. Своих забот полно.
Попытка не пытка, тем более не очень-то наши доблестные полицейские старались, судя по всему.
— Девонька, а ты к кому? — интересуется старушка у правого края лавочки — такая, в цветном платке поверх теплой шубы. Смотрит, прищурившись из-под низко надвинутой шапки и ждет моего ответа.
Сначала хотела отбрить, но затем резко повернулась к старушенциям и улыбнулась, как можно добрее, сделав решительный шаг. Моя бабушка всегда говорила, что двор — это место незабываемых встреч и познавательной информации. Особенно, если там есть бабушки. Каждая Марья Петровна была в курсе последних событий, происходящих в доме. Вплоть до: кто какую собаку завел, и Манька с Ванькой развелись из-за Ольки с пятого подъезда.