Заблудившийся во времени 4
Шрифт:
Так и Государи позже, по примеру Божию, давали «в кормление» своим ближникам, ну тем, в которых «душа живая» целые города. Только этим, с полосатыми рудиментами, определил О-сэнсэй в кормление асфальт, а на нём нет «зелени травной в пищу» (О долларах не думай – это не «зелень», а фельдграу, «лицо» у них такое, цветов вермахта. Только дальтоники этого не видят, а лицемеры говорят, что «та зелень пожухла»). Вот я думаю, что и души их не живые. Ибо тормозят, «для проверки документов» тех, кто не нарушает, мешают сами дорожному движению, целые полосы загораживают, сами этим происшествия провоцируют, зачем только камер навешали? А те, кого следовало бы лишить
На твоей дороге, тебе встретится много препонов, так что, надейся сам на себя и своё транспортное средство, верблюда там или ишака от угонов привязывай…
Из наставлений моего инструктора по вождению. Переданных мне литературным негром Дядюшкой Римусом после проведённого им спиритического сеанса.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА: О-сэнсэй в японских единоборствах основатель-учитель. «О» – это «О», как у Робинзонова Пятницы в понимании Бога: «…и все говорят ему О..», а не ноль.
Вы спросите, а что здесь делает Дядюшка Римус? Да то же, что и все его остальные сородичи, работает в поте лица. Сколько раз доводилось бывать в эмиратах видел, индусы, бангладешцы, арабы – торгуют. Китайцы всё больше сидят на кассовых аппаратах, афганцы – те всё больше грузы на тележках развозят. А соплеменники Дядюшки Римуса только или лежат на лужайках «не покладая рук», или «в поте лица» сидят под пальмами. Вот только в Париже довелось видеть пару его соплеменников, которые работали в такси…
Город Урук, остался далеко за спиною позади нас, я оглянулся на него. Знаю, что «не зарекайся», но думаю, что это мой последний взгляд на него. Пусть даже его почти закрывает поднявшаяся пыль. У меня всегда так, сколько раз задним числом отмечал, если на что-то так непроизвольно обернусь и гляну – то это вижу в последний раз. Так я когда-то глянул и на свою Малую Родину, и на своих родителей…
Мысли мои перескочили вперёд на дорогу, на то неведомое, что ждёт нас впереди. А затем пришли сожаления и воспоминания последнего периода нашей с компаньоном жизни в Уруке…
Моё «чудесное» появление в городе туземцы восприняли как божественное. Они же отсюда сделали вывод: «На две трети он бог, на одну – человек он. Образ тела на вид несравненен». Это появление и царские одежды молва отнесла к причастности к царскому дому. Местный царь активно поддержал эти слухи дабы упрочить мнение, соответственно и о своём собственном «божественном» происхождении. Естественно, что официально он меня как сына не признавал. Кому нужен такой прецедент? Это, как в истории Великого Комбинатора с сыновьями лейтенанта Шмидта. Но слухи, они на то и есть слухи, чтобы создавать общественное мнение. А Гильгамеш типа, он такой разгильдяй самовольный, вот и мается он всякой хренью вдали от дворца. «Некий есть муж, что из гор явился. Во всей стране рука его могуча, как из камня с небес, крепки его руки!». А любимое его занятие – якшаться с блудницами. Ну, а что тут такого – моя работа: боди-арт – клиентов не выбирает.
Да тут ещё такая приключилась оказия. Прибился к нашей компании третий. Причём «на выпить» на халяву. Как раз после того, как я выставил голых виноторговцев, забредает «к нам на огонёк» какая-то ряха.
– А тут всем «за так» наливают? – спрашивает он.
Я так и завис от такого нахальства. Мой компаньон тоже. Потом он отвис, то на меня, то на него смотрит потом обратно и пальцем тычет.
– Тебя
– Нет, – говорит,– не дождёшься, я ещё сам на твоих поминках и выпью, и три баяна порву.
– Буду рад за тебя если дождёшься, глядишь, добрые люди на каталке привезут, главное, чтобы не на катафалке. – Мы частенько так в шутку и с иронией пикировались с ним для постижения лингвистических нюансов. А он всё глазами с одного на другого стреляет.
Я этому гостю незваному говорю.
– За бесплатно здесь только отливают, ща, я тебе как отолью, так захлебнёшься глотавши, будут тебя самого потом отливать водой!
Мой компаньон, видимо вдосталь накрутившись головой обратился, ни к кому из нас конкретно:
– Вы что, близнецы братья? – Спрашивает он наконец.
Тут то я и понял, кого гость, не званный мне напоминает. Вот уж природа-матушка пошутила.
– Нет! – Говорю я, – я в этом мире совсем один, «как три тополя на Плющихе», хотя остальные два дерева, мне как-то больше дубы напоминают. Что один, что другой гоните какую-то ботву.
– А ты гостюшка, чего в дверях растопырился, заходи давай, базлай чего хочешь. И чего ты решил, что тут типа «за так» наливают, ты что дева распутная? А за просто так у нас даже чирей не сядет. За просто так я тебя даже бить не стану, только за дело, ну или за деньги, но, ты можешь и сам себя заказать. – Обратился я к пришельцу.
– Ух ты! – отвечает он, – кажется к своим попал, … «братва в натуре»…
– Ну и чего ты выпить желаешь, «Конопляновки» или «Росинки Маковой»? – спрашиваю его.
– Да мне всё поровну, лишь бы получше и побольше, а так того же, что сами будете. – Видимо в чём-то почувствовал подвох он…
Выяснилось, что это местный богатырь, ну или бездельник попросту, которого нужда заставляет-таки, к какому-то делу прислониться. Звать его Энкиду, пришёл он откуда-то с Ливанских гор, на жизнь обычно добывал себе охотой, а его хобби – шляться по порочным женщинам, о чём даже молва идёт. И вот что здесь самое интересное, когда он то ли охотился, то ли просто шлялся в Ливанских горах, то он увидел, как с неба в столбе дыма и пламени опускалась «колесница богов». И было то это совсем недавно, а после встречи с каким-то металлическим чудовищем в которой он еле выжил, он и рванул во все лопатки, (ну или ягодицы) в родной Урук. Само собой, сказать, что его сообщение меня заинтересовало, это значит ничего не сказать. Не интересна мне здесь такая жизнь с этими примитивными аборигенами.
Вдвоём с Утнапиштимом нам было тяжело. Продукт гнать надо, продавать надо, ингредиентов надо, продовольствия надо, боди-артом заниматься тоже надо. Как со всем управиться вдвоём? Народная молва как реклама этакого боди-арта, конечно хороша, но не плохо и наличие прямого рекламного агента в блудоутешительных заведениях.
Вот мы и договорились за крышу, еду с выпивкой и одежду, будет он у нас работать с испытательным сроком. Платить ему будем медяк в два дня, с порочных женщин, которых он для татуировок притащит, тоже по медяку с головы. Вообще, разврат тут у этих «блудниц Вавилонских» царил такой, что куда там кварталу красных фонарей Амстердама до них. Да и с ценником этого краснофонарного «девяносто пятого» квартала Амстердама (спасибо, что хоть на рояле никто там не играет) по пятьдесят – семьдесят евро за пятнадцать минут, это вообще такая спекуляция, что следует конфисковывать «средства производства» этих «нетрудовых доходов». А японские туристы переживут. (Поясню, у них это вроде как часть экскурсионного тура, видимо, они поэтому с «барышень» всегда берут кассовые чеки – стало быть для отчётности).