Шрифт:
Пролог
Остановившись на краю обрыва, я задумался, вертя в руках флешку и вглядываясь в небо, словно ожидая от него ответов на мои невысказанные вслух вопросы. Одновременно боковым зрением я старался уловить любые, мельчайшие движения, как Джона с Энни, так и всех, кто мог приблизиться к нам. Хоть со смерти Тома Фэлона уже прошло без малого два часа, но я, не в силах расслабиться, все еще всем своим нутром ждал нападения и был готов в любую секунду защитить друзей.
Все это время Джон, не отрываясь, смотрел на флэшку и несколько раз порывался что-то сказать, открывал рот, но, словно в последний момент передумав, тут же молча его закрывал.
Я подавил усмешку – Джон, как всегда, завидовал мне: сам не пытаясь сделать ничего путного, он всегда считал, что вся эта слава и почести будто преследовали меня. А напоминать ему, что за каждую толику этой славы, этих наград я заплатил сторицей – многочисленными травмами как тела, так и души, кровью и жизнью друзей, родных, любимых, – мне уже в конечном счете надоело. Лишь раз он почувствовал, что такое быть мной – и то после того, как я схитрил, поддался ему на обычной тренировке. В тот день он купался в славе, а я вытирал слезы той, кого он не был достоин. Как, впрочем, и я. Энни. Она, кажется, уже поняла, что я задумал, зачем привел их сюда. Она всегда была умницей и всегда искренне меня поддерживала…
Я напрягся, сделав вид, что решился cломать флешку, и в тот же миг раздался удивленно-возмущенный возглас Джона, который не мог допустить, чтобы та информация, что хранилась на ней, не досталась больше никому:
– Ты спятил? Уничтожить флешку?! – от ясно видимого негодования его аж затрясло.
– Джон! – мягко одернула его Энни.
– От нее слишком много бед, – ответил я Джону, с усталой усмешкой искоса наблюдая, как тот не может понять, почему я решил сломать флешку, а не передать ее кому-либо из друзей. Кому-то? Или только тебе, Джон? Ведь Энни от меня никогда ничего не было нужно, кроме дружбы.
– Он прав, Джон! – требовательно повторила Энни, дергая его за рукав рубашки. Умница, какая же ты все-таки умница и как веришь в дружбу, Энни.
– Но это же… – повторил Джон, с неожиданной злостью выдергивая рукав рубашки из рук Энни. – С ней же можно…
– Можно что? – резко повернувшись к нему, спросил я, не дав ему закончить. – Подмять империю Фэлона под себя? Самим стать хозяевами города?
Я устало посмотрел на своего лучшего друга, который никак не мог понять, что время бесшабашных приключений и забав давно уже миновало и что любое решение могло круто изменить нашу жизнь.
– Если уверен, что сможешь справиться с этим, то отбери ее у меня. Я даже не буду сопротивляться! – воскликнул я.
Прошло несколько минут, прежде чем он решился, но не успел сделать и полшага, как дорогу ему перегородила ладонь Энни. Она разгневанно посмотрела на нас и, чуть ли не перейдя на крик, спросила:
– Джон, Марк! Да что с вами такое?!
– Я не возьму ее! – насупившись, обронил Джон, отступая на шаг назад.
– Может, ты? – мягко улыбнувшись, спросил я Энни. – Она поможет тебе вернуть честное имя твоим родителям.
– Марк, что с тобой? – с трудом сдерживая слезы, спросила она.
Я повернул голову в сторону города. Мой взгляд нашел телебашню и я улыбнулся. Мир не изменился, изменились мы. Еще не время… Никто из нас не имеет права на эту флешку… Я посмотрел на друзей и спокойно ответил:
– Просто используйте ее правильно! Может быть профессор это и имел в виду? – последнее предложение я произнес еле слышным шепотом, после чего с усилием сжал кулак с зажатой в нем флешкой. Раздался жалобный хруст и я, усмехнувшись, шагнул вниз…
– Марк! – неизвестная девушка в потрепанной и забрызганной кровью блузке подскочила ко мне и потрясла за плечо. – Что ты наделал?!
Я поднял взгляд, с легким удивлением вглядываясь в ее заплаканное лицо.
– Марк! Ты помнишь нас? – следом за девушкой во второе мое плечо вцепился высокий рыжий парень, растерянно смотрящий на меня. – Марк! Это я, Джон! Джон Данси! Твой лучший друг! Твой друг… – последняя фраза угасла, не успев сорваться с его губ, он недоуменно оглянулся на девушку. – Энни, он что, забыл нас?
И словно подтверждая его слова, я поднялся на ноги, сбросив их руки со своих плеч, тихо спросил:
– Кто вы?
Глава 1
Стремительно войдя в свой магазин, я заставил вздрогнуть молодого человека, сидевшего за небольшим столом недалеко от входа. Кевин Тэйт, спокойный и ответственный парень двадцати двух лет от роду, но почему-то до дрожи в коленках боящийся меня. Хотя я и не был самым грозным начальником – иногда отпускал его за пару часов до закрытия магазина, давал дополнительные выходные, чтобы он спокойно подготовился к экзаменам в университете, ну и делал вид, что не замечаю, что он тайком читает выставленные книги, несмотря на то, что я ему это запрещал. Нет, он не портил их, но хоть раз прочитанная книга теряла некий свой магнетизм. Не знаю, откуда у меня такое отношение к книгам. Не помню, чтобы я когда-то очень ими увлекался, возможно, это отголоски «прошлой жизни».
Я остановился и, сделав вид, что на секунду задумался, быстро спросил:
– Кевин, вы выполнили заказ городской школы?
– Да, сэр, – полный невысокий блондин резко встал из-за стола, при этом смахнув с него чашку с недопитым чаем. – Через час должен приехать курьер.
– Хорошо. После этого упакуйте заказ миссис Норфокс. Она зайдет ближе к вечеру.
Кевин нервно сглотнул, посмотрел на лежащие осколки чашки, что-то промямлил себе под нос и скрылся между книжными стеллажами, которыми был заставлен торговый зал магазина.
Я вздохнул и покачал головой, внимательным взглядом окидывая зал. Я уже не тот великий Марк Спеллмэн. Десять лет назад его не стало.
Я забыл многое, но не все. Конечно, прыжок с обрыва позволил уничтожить мне память о тех лишениях, которые претерпел наш город за тот, мой последний год и виновником которых я стал…
Да, я несколько часов потерянно метался у подножия обрыва, мучительно пытаясь сообразить, где я и что тут произошло. Несколько раз меня окликали, пытались поговорить, но наткнувшись на мой равнодушно-холодный взгляд, в недоумении отступали. Какие-то парень с девушкой постоянно крутились возле меня, глядя с такой жалостью, будто я потерял нечто самое дорогое.