Забытая реликвия
Шрифт:
— Я же говорила тебе, что не все они плохие, — сказала она с усмешкой. — Ну, Фабиан может быть задницей, но у него доброе сердце. Глубоко внутри.
— Он мне нравится больше, когда влюблен в мою сестру, — сказала я, выдавив улыбку. — Он определенно умеет обращаться со словами.
Она фыркнула. — Он действительно написал ей стихотворение?
— Да, и это было ужасно.
Она рассмеялась, и этот звук получился легким и музыкальным, разгоняя тяжесть в воздухе. Она посмотрела на мой грязный наряд, приподняв бровь. — Тебе следует привести себя в порядок. —
— Спасибо, — искренне сказала я, и она повернулась, кивнув, направляясь к выходу из комнаты.
Я прямиком направилась в ванную, проскользнула внутрь и обнаружила комнату, отделанную темно-синей плиткой. На стене над раковиной висело круглое зеркало, инкрустированное крошечными звездочками. Я посмотрела на свое отражение и сморщила нос, заметив кровь и грязь, покрывающие мою плоть.
Я долго принимала душ, очищая кожу до тех пор, пока она снова не приобрела жемчужно-белый цвет. Вытираясь полотенцем, я посмотрела на серебряный крест, мерцающий на моей левой ладони. Я провела по нему пальцами, обводя крест, и гадая, даст ли это мне понять, ранен ли Эрик или даже мертв.
Я сильно заморгала, загоняя эту мысль на задворки своего мозга. Если и было что-то, что я знала о своем муже, так это то, что он был силой, с которой нужно считаться. И где бы он ни был, он будет изо всех сил бороться за побег. Валентина откусила больше, чем могла прожевать, если думала, что сможет сломать его. И из того, что я видела в Магнаре, я подозревала то же самое о нем.
Я направилась обратно в спальню, обнаружив кучу одежды, оставленной на кровати. Шелковая розовая пижама рядом с джинсами и черной рубашкой на завтра.
Я натянула пижаму, чувствуя себя немного незащищенной в крошечном топе и шортах, но мне не было холодно, даже с мокрыми волосами, разметавшимися по телу.
Я подошла к шкафу Эрика, открыла его и принялась рыться в вешалках с дорогими костюмами, пока моя рука не наткнулась на повседневную черную толстовку. Я надела ее, и она опустилась до бедер. Оставив молнию расстегнутой, я закатала длинные рукава и вытащила волосы из-под воротника.
Я проковыляла к двери, больше не чувствуя усталости, хотя мне, вероятно, отчаянно хотелось бы спать, если бы я все еще была человеком. Мои мысли обратились к Келли и Фабиану. Я знала, что она могла постоять за себя с ним, и сила кольца в любом случае давала ей преимущество над ним, но мне все равно не нравился тот факт, что они остались наедине. Она была ранена и справлялась с похищением Магнара. Последнее, что ей было нужно, это еще и разбираться с дерьмом Фабиана.
Я вышла в коридор и в тот же момент обнаружила Джулиуса, выходящего из моей старой комнаты дальше по коридору. Он был одет в темно-синие спортивные штаны и белую футболку. До меня донесся его запах. Кровь и гель для душа, но когда жажда заколола основание моего горла, я сосредоточилась на другом запахе, и голод немного утих. Я была сыта и больше не находилась под действием проклятия. Но я не собиралась рассказывать
— Эй, — позвала я, и он повернулся ко мне с ухмылкой, окинув меня пристальным взглядом. — Черт возьми, Монтана, если бы ты не была кровососущим паразитом, я бы почти подумал, что ты сейчас выглядишь сексуально.
— Спасибо, — коротко сказала я, слегка задетая его обращением ко мне.
— Извини, — пробормотал он. — Ты не паразит.
Я неловко улыбнулась и направилась к нему, желая поскорее забыть о том, что между нами возникла огромная пропасть. По меркам богов мы были заклятыми врагами. Но мне было плевать, что они думают. И сама мысль об этом заставила меня взять Джулиуса под руку в попытке доказать, насколько это неправда.
— Я собирался поискать Келли, — признался Джулиус, и я кивнула.
— У меня была такая же идея. Она с Фабианом.
Выражение его лица посуровело. — Тогда давай спасем ее от него на случай, если он снова начнет придумывать стихи.
Я переплела наши руки, и мы направились к лестнице.
Запах Келли взывал ко мне, пока мы спускались по покрытой красным ковром лестнице в просторный коридор внизу, и я вела Джулиуса вперед, глубоко вдыхая запах ее незаживших ран, который направлял мои ноги.
— Ты ее вынюхиваешь, — прокомментировал он, хмуро глядя на меня.
— Да… — Осторожно ответила я. — Тебя это беспокоит?
— Меня беспокоит, что тебе приходится иметь дело с этим проклятием. Но, думаю, я рад, что ты такая. Иначе ты была бы мертва. И хотя еще пару дней назад быть вампиром показалось бы мне худшей вещью на Земле, теперь у меня возникли некоторые сомнения. И я действительно не хочу зацикливаться на том, что это значит.
Я нахмурилась, пока мы шли, спускаясь по другой лестнице в большую библиотеку. — Потому что тебе пришлось бы признать, что Бельведеры, возможно, не так уж плохи? — Я предположила.
— Я этого не говорил. Мне не нравится компания Золотой Шлюхи и ее братьев.
Я нахмурилась еще сильнее, и мое сердце болезненно сжалось. — Не называй ее так. Она не шлюха. И, может быть, если бы ты знал, что побудило ее завести гарем, ты бы так не думал.
Я отпустила его руку, когда запах Келли потянул меня к большой металлической двери, которая была открыта в задней части комнаты.
— И что же такого, могло ее к этому побудить? — он хмыкнул, но я подумала, что не мое дело делиться секретами Клариссы.
— Может быть, тебе стоит спросить ее как-нибудь об этом, — беспечно сказала я, открывая дверь шире и входя в нее. Волосы у меня на затылке встали дыбом, и я нахмурилась.
— Да, может быть, мы устроим пикник на лужайке при свете звезд. Или, может быть, вместо этого я выколю себе глаза ржавой ложкой. Это определенно было бы предпочтительнее.
— Не будь придурком, — сказала я, когда он последовал за мной на лестничную клетку, и до моих ушей донеслись голоса.
Джулиус замер, затем поспешил мимо меня, казалось, чем-то увлеченный, сбегая вниз по лестнице вприпрыжку.