Забытая реликвия

Валенти Сюзанна

— Может быть, нам удастся снова привлечь ее на нашу сторону.

— Ну и чего же она хочет? — Спросил я.

Магнар замолчал, стряхивая невидимые ворсинки с колен и избегая моего взгляда. — Не знаю. Может быть, она хочет, чтобы я выполнил свое обязательство перед Валентиной.

— Отличная идея, ты сыграешь свадьбу, а я сбегу, — поддразнил я.

Он сердито посмотрел на меня. — Этого не будет.

— Тогда мы вернулись к исходной точке, — пробормотал я.

— Не совсем. — Магнар поднялся на ноги, подходя к разделяющей нас решетке. — В следующий раз,

когда она попробует на нас это дерьмо, мы будем готовы. Ты почти справился с этим, не так ли? Если я сосредоточусь на Келли, то тоже справлюсь.

Я кивнул, взглянув на него. — Даже если мы будем сопротивляться, мы все равно застряли в этих клетках.

— Нет, если она нас выпустит, — задумчиво произнес Магнар. — Может быть, мы сможем притворяться достаточно долго, чтобы она подумала, что мы все еще под чарами Идун.

— В этом плане много «если», — прокомментировал я.

— У нас нет другого выбора, — зарычал Магнар. — Это наш единственный шанс.

— Хорошо, — вздохнул я, падая обратно на пол и обхватывая голову руками. То, что Идун сделала с нами, прокрутилось у меня в голове, и я поморщился. Потребовалось бы чертово столетие, чтобы избавиться от воспоминаний о языке Магнара у меня во рту.

Валентина была испорченной женщиной. Но я знал, что приложил руку к тому, чтобы вызвать ее гнев. Я трахал ее снова и снова в течение многих лет, смутно обещая то, что никогда не собирался выполнять. Я жалел, что встретил ее. И еще больше я пожалел, что вообще когда-либо прикасался к ней. Она пыталась заслужить место рядом со мной с тех пор, как мы встретились, а я отказывал ей в этом тысячу лет. Я должен был признать, что у нее было то еще терпение. Но почему она до сих пор не поняла, что я никогда не дам ей того, чего она хочет, было для меня загадкой.

Возможно, я был слишком убедителен в своей лжи.

Уверен, однажды мы поженимся… когда придет время.

Я сказал ей это однажды. О чем я думал? С тех пор, как я встретил Монтану, многое из моего прежнего дерьма ушло. Я изменился к лучшему. Ни одна женщина никогда не пробуждала во мне такого. Вот почему я всем сердцем знал, что она была той самой. И никакая презренная кусачая с тысячелетней сдерживаемой местью в сердце не изменит этого.

К

ак только мы вернулись в комнаты, я воспользовалась горячей водой и смыла с себя следы еще одной битвы. Стоя под душем, я не стала задерживаться, так как боль в груди усилилась. Это ожидание убивало меня. Мне нужно было знать, что с Магнаром все в порядке. Мне нужно было, чтобы он снова оказался в моих объятиях. И чем дольше мне приходилось этого ждать, тем хуже я себя чувствовала.

Это было похоже на тяжесть, давившую мне на душу, давя так, что я едва могла дышать.

Пожалуйста, будь в порядке.

Я выключила горячую воду и быстро вытерлась,

прежде чем натянуть ночную рубашку, которую мне принесла Кларисса. Черная майка и шорты были кружевными и довольно откровенными, но на самом деле это не имело значения. Я все равно не чувствовала холода, как раньше, и мое тело жаждало отдыха. Как только я поела, я твердо намеревалась лечь спать, пока Фамильяры Фабиана не найдут Магнара и Эрика. Мне нужно было прийти в себя, чтобы быть готовой помочь им, и если я смогу отключить свой мозг на достаточно долгое время, чтобы заснуть, тогда мне нужно было это сделать.

Джулиус был дальше по коридору с Монтаной, давая мне возможность привести себя в порядок, пока он ворковал над мечом Валентины. Я не сомневалась, что Монтане уже надоело слушать, как он твердит о нем: я вот точно устала, и мне удалось сбежать.

Раздался стук в дверь, и я распахнула ее, ожидая увидеть истребителя и свою сестру, но вместо этого Фабиан уставился на меня.

Я медленно выдохнула, размышляя, стоит ли мне просто сказать ему, чтобы он уходил. Мне казалось, что между нами установилось какое-то тонкое взаимопонимание, но все время, пока существовала эта связь, было трудно быть уверенной в его мотивах.

— Привет, — выдохнул он, и его слова запнулись, когда он оглядел меня.

Я прочистила горло и сложила руки на груди. Пижама вдруг показалась мне еще более откровенной, чем я думала вначале, и хотя мне не особенно нравилось мое тело, от его взгляда мне снова захотелось прикрыться.

— Знаешь, прислонившись к дверному косяку и так на меня глядя, ты не заслужишь никаких поблажек, — сказала я.

— Но ты выглядишь… Если бы звездам дали душу, то они и тогда не смогли бы сравниться с тобой. Я никогда не видел женщину, которая бы так зажигала мою кровь, как ты. Я мог бы годами смотреть на изгиб твоих губ и восхищаться…

— Прекрати, — рявкнула я и усилила влияние кольца на него, чтобы убрать выражение его глаз, как у лани.

Фабиан несколько раз моргнул, но желание не покинуло его взгляда. Оно просто превратилось во что-то более опасное. Он сделал целенаправленный шаг ко мне, и я попятилась, выхватывая Бурю из-за двери и держа его между нами так, что лезвие зависло в дюйме от его живота.

— Я не буду предупреждать тебя снова, — прорычала я.

— Знаешь, чем дольше ты продолжаешь эту игру, дразня меня, а затем отталкивая, тем больше это заставляет меня хотеть тебя. И я думаю, ты точно знаешь, что делаешь со мной, — пробормотал он.

— Я не дразню тебя, я очень четко отталкиваю тебя все время, — прорычала я.

— Как скажешь. — Его взгляд снова скользнул по мне.

— Да. И на этой ноте — твой брат сказал мне ранее, что ты развелся со своими другими женами.

Фабиан прищурился, глядя на меня, и я была уверена, что он понял, к чему я клоню, но ничего не ответил.

— Поэтому я хочу, чтобы ты развелся и со мной, — твердо сказала я.

— Нет, — небрежно ответил он.

— Нет? — Я сердито уставилась на него. — И все, просто «нет»?