Забытое достоинство

Blackmourne

Прервав поцелуи, Айр быстро скользнул по ней взглядом, после чего приподнял подол платья ведьмы и развел своими коленями ее ноги в стороны, обнажая для Ланы прекрасную картину. Властно ей кивнув вниз, рыцарь тихо приказал:

— Разденься и присоединяйся.

Лана зачарованно кивнула, расстегивая рубашку и сбрасывая ставшими такими неудобными кожанные штаны. Почувствовавший свободу хвост игриво заходил из стороны в сторону, когда среброволосая опустившись в позу гордой тигрицы медленно поползла вперед, к манящим ее, чуть влажным, розовым лепесткам.

Глава 16

Крепкие пальцы Айра сжали напряженные соски колдуньи и она тихо всхлипнув прикрыла глаза, доверчиво отдаваясь во власть своих любовников. Оказавшись поближе, Лана принялась покрывать поцелуями внутреннюю сторону бедер харгранки, постепенно приближаясь к ее нежной щелочке. Попка ведьмочки покоилась чуть выше промежности рыцаря, чьи брюки уже были готовы разорваться от напряжения. Первым делом, Лана предвкушающе облизнувшись развязала шнуровку и освободила его великана, который распрямился и ударился о обнаженное женское естество ее подруги.

Почувствовав жар его чресел, Ульма жалобно вскрикнула со смесью предвкушения и стыда, но вскоре затихла, успокоенная поцелуем рыцаря. Лана взяв ее за бедра, потянула чуть-чуть на себя, так что харгранка проскользнула горячей, влажной промежностью по напряженному стволу рыцаря.

Покрывая его поцелуями с другой стороны, среброволосая обжигала обоих возлюбленных жаром своего дыхания. Ее хвост без остановки стегал ее по бедрам, принося смесь боли и наслаждения. Айр, опустив руку, погладил её по волосам, а потом взяв их в охапку подтянул вверх, заставив подняться с колен, Лана ойкнула и едва не кончила от наслаждения.

Сейчас возле ее рта колыхалась обнаженная головка члена. Напряженный клинок рыцаря давно налился кровью и был готов к бою, похотливо улыбнувшись Лана сначала поцеловала ее, а потом обхватила губами, в то время как ее ловкие руки ласкали яйца Айра и постепенно приближались к истекающей смазкой вагине подруги.

Раздвинув киску харгранки, сереброволосая указательными пальцами нашла ее клитор и принялась натирать бусинку, одновременно заглатывая ртом мощный член возлюбленного, смачивая его слюной и лаская языком. Над головой раздался протяжный девичьий вскрик и ее окатило волной наслаждения. Ульма не выдержала одновременных ласк и кончила вздронув всем телом.

— Не бойся, любимая, сейчас я тебя возьму и сделаю своей… — сквозь шум крови в ушах услышала Лана нежный шепот Айра предназначавшийся Ульме. Бросив взгляд вверх, Лана выпустила член рыцаря из рта, а могучие длани Айра, взяли кротко канувшую Ульму за бедра, приподняли ее, а потом начали медленно опускать на подрагивающий орган.

Обхватив ствол у основания руками, Лана направила ее внутрь Ульмы, покрывая поцелуями ее бедра. Харгранка хрипло застонала, когда головка члена скользнула мимо ее влажных губ, проваливаясь в горячие глубины.

Айр входил в нее очень медленно, позволяя привыкнуть к размерам своего инструмента, Ульма охала от ощущения наполненности, а Лана приподнявшись повыше, сжала губами ее клитор. Тут ведьма не выдержала и тонко вскрикнув кончила ещё раз, насадившись на горячий стержень до основания. Волны счастья, нежности, доверия и наслаждения сейчас окутывали разум среброволосой, выпустив из губ клитор, она сама застонала, жар внизу живота сводил ее с ума.

Неожиданно ей в голову пришла безумная идея и мгновение спустя, она направила в свою исходящую соками щель кончик хвоста. Их чувства с ведьмочкой опять смешались, хвост проваливающийся в ее собственную вагину, сливался в сознании с мощными толчками рыцаря, который хрипло дыша и постанывая трахал харгранку наращивая все больший темп. Кончили они все вместе, белый, ласковый свет затопил разум, исторгая протяженный, полный наслаждения стон из трех тел, Лана без сил свалилась у ног возлюбленных, хрипло дыша.

Их с Ульмой связь утраивала ощущения, каскадом пересылая их от одной к другой. Чем-то это напоминало способности Шептунов, разве что тёмные твари управляли лишь болью и страданиями. А сейчас Лана ощущала только светлое удовольствие и нежность разливающиеся по телу. С трудом оперевшись руками о холодный камень пола, она заставила себя сначала сесть, а потом и попыталась подняться, рассматривая прижавшуюся к широй груди Айра, находящуюся в полубессознательном состоянии, Ульму.

Потянувшись к Лане свободной рукой, рыцарь помог ей подняться, а затем они все втроем отправились к заранее приготовленной слугами бадье, с успевшей остыть водой. Ночь еще только началась и дорвавшаяся до вожделенного Лана утянула их сперва на второй, а потом и на третий круг, пока силы их полностью не оставили и мягкие, теплые объятия сна укрыли утомленный разум.

Она брела во тьме. В густом, непроглядном мраке, лишенном ориентиров и проблесков света. Этот кошмар отличался от всех прочих. Голоса взывающие снизу были почти не слышны, а вечный враг даже не думал показываться ей на глаза. Почему она здесь? Ведь все прошлые разы, она шла на его зов, больше похожий на вызов, ради звона клинков и ярости схватки… А сейчас она слышала лишь плачь.

Одинокий, потерянный и протяжный детский плач, полный страха и обиды. Лана скрипнула зубами, дети — были ее слабым местом. Среди всего сомна грехов, именно их смерти, самым тяжелым грузом вины, навсегда лежали на пурпурном сердце в груди. А потому она продолжала идти в мрачном подземелье, натыкаясь на липкие от лишайника стены и покореженные, сломанные остатки дверей.

Плач приближался, словно маяк он манил демоницу. Детское отчаяние и страх были чисты и прозрачны как самогон тройной перегонки и столь же пьянили. Последний рывок по длинному коридору и наконец впереди заблистал свет. Тусклый и серебристый словно глаза вечного врага, он слепил нечестивый взгляд привыкший к темноте.

Выбравшись в слабо освещенный грот, наполовину заполненный водой, Лана быстро оглянулась и заметила прозрачный силуэт детской души неподалеку. Девочка была утомлена, испугана, а ее сердце пронзал тяжелый рыцарский клинок. Обида и отчаяние привязали ее к этому месту, не давали уйти к Колесу и обрести покой. Но над всем этим, Лана чувствовала, еще довлело Обещание. Малышка кого-то ждала.

Ей было не больше девяти лет, слабыми короткими ручками она схватилась за лезвие клинка застрявшего в груди и тихо, тоскливо плакала. Синее платьице было замарано в грязи и залито кровью. Время для нее остановилось на моменте смерти и не начнет свой ход уже никогда. Все осознав, Лана склонила голову оставаясь во мраке и едва не зарычала. Очередной ее грех.

Усилием воли подчинив себе тело, Лана втянула когти лап и растворила тяжелые костяные пластины брони, возвращая себе почти человеческий облик. Длинный, гладкий хвост с вязью рун и фиолетовые рога исчезли следом. Ей не хотелось пугать душу девочки, она страдала уже достаточно. Ее сердце разрывалось от противоречивых желаний, но темный, жестокий зов уступал чувству и вины и заботе.