Забытые
Шрифт:
Эх, что-то приближается. И не слишком хорошее для нас.
Я вот всё думаю, кто принимал решение об эвакуации из системы? Ему что – было плевать на десять тысяч человек, брошенных здесь? Неужели по возвращении его не спросят, где учёные, техники, рабочие, солдаты, их семьи, в конце концов? Где люди, которые полетели в экспедицию и не вернулись?
Наверное, этот гад, что-то соврёт, выкрутится. А мы здесь на абсолютно чужой планете вынуждены сражаться с местной агрессивной флорой и фауной. Со свёрглами. Им наш район, единственно подвергшийся терраформированию, как кость в горле. Как инфекция. Чего-то шумим, дымим, суетимся, поверхность буравим.
Ладно, расстраиваться будем потом. Ирка просит помочь ей сделать домашнюю работу по литературе, да и с кухни вкусно пахнет. Завтра у нас сдача нормативов по физо. Хочу всем доказать, что я не инвалид и могу сражаться.
Глава 3: День рождения Игоря
18 мая 2280 года
Коперник -3. Крепость «Суворов»
21 час 45 мин
Устал. Физо сдал. Сегодня впервые появился на людях с протезом, который мне сделали тётя Анфиса и Немов. Раньше-то тренировался без посторонних глаз. Смог и отжаться и подтянуться. Не так как раньше, конечно… Только один я знаю, чего мне это стоило. Боль адская, но улыбался. «Всё хорошо, всё отлично, просто немножко непривычно».
Борзов освободил меня сегодня от части работы. Я отвёз отремонтированную амуницию в Кремль, а потом почти до обеда просидел на стене. Вспоминал отца, тот последний день, когда он погиб.
Так странно, вот находишься в долине и думаешь, что ты дома, а поднимешься сюда и понимаешь, что ошибаешься. Сразу за воротами через метров триста-четыреста территория, затронутая терроформированием, заканчивается. Привычная для нас вполне земная зелёная травка превращается в жёсткие фиолетовые побеги чего-то острого, шевелящегося, вздрагивающего и атакующего, реагирующего на малейшее движение. Здесь всё время что-то потрескивает, шуршит и чавкает. Даже страшно представить, что может произойти, если углубиться вглубь этой зоны. По сути, «Суворов», это всего лишь укреплённый городок добытчиков герания – ресурса ценного и редкого. Если бы не он, мы никогда бы сюда не прилетели.
– О, Андрей! Как дела? – позади меня остановился Блинов – последний десантник КФ. Он сам так себя называл.
– Привет. Да всё нормально.
– Видел, как физуху сдавал. Молоток. Горжусь тобой. Рука, наверное, болит?
– Да, нет. Всё нормально.
– Врать старшим товарищам не хорошо, – засмеялся Константин и взъерошил мне волосы.
Блинов был в тот день за стеной вместе с нами. Точнее, он первым пришёл нам на помощь. Единственный выживший солдат из взвода, встретившего стаю под стенами. Он стрелял даже тогда, когда его, обливающегося собственной кровью, утаскивали с поля боя. Открыв глаза после операции, я увидел именно его – в бинтах и пластырях. Я был ему благодарен. Знаю, Константин считал себя виноватым передо мной. Но, если бы не он… погибли бы все.
– Не буду, – вздохнул я. – Болит, но терпимо.
– Ну вот, другое дело. Кстати, броню починили классно, молодцы. И почистили. Моя так не сверкала, даже когда я надевал её в первый раз.
– Это специальное покрытие. Из лаборатории. Анфиса рассказывала, что оно поможет против кислоты, которой животные сверглов плюются. По крайней мере на какое-то время.
– Даже так, – улыбнулся Блинов, почесав затылок. – Ладно, до нас ещё не довели. Впрочем, Седов своего не упустит. Ладно, мне пора. Дела, дела, – махнув на прощание рукой, гвардеец покинул меня, сбежав по лестнице вниз.
Вот как-то так. Попытался по памяти воспроизвести наш диалог. Вроде удалось. Ничего не забыл.
Какое-то время я постоял на стене, а затем, ещё раз взглянув на серо-фиолетовое небо, напирающее на наше бирюзово-голубое, отправился в мастерскую. Конечно, никто меня не потеряет, но хочу быть полезным.
Рука плохо слушалась и протез пришлось снять. До конца рабочего дня я счищал грязь со шлемов разведчиков. Тяжёлая штуковина. Вот кому приходилось углубляться в земли свёрглов. Интересно, что они там видят?
А потом мы ели огромный самодельный торт, который притащил Игорь Корнев. С настоящими сливками. У него был день рождения. Двадцать четыре года исполнилось. К нам присоединились экономист Юлечка (ну да, та самая, которая вечно чем-то недовольна и во всём сомневается) и Толя Минин – помощник Иваныча. Сладкие коржи таяли во рту, мы хохотали, дурачились, дёргая Игоря за уши, но смех был вымученный. Он словно отпугивал от нас предчувствие беды, которая на полной скорости летела к нашему дому. К нашему новому дому.
Возвращался в сумерках. Пару кусочков вкуснятины я притащил домой маме и Ирке. Мама съела, а сестра сказала, что ей нужно худеть. Куда? И так одни глаза. Уверен на все сто, что, когда утром открою холодильник, на её тарелке будет пусто.
Глава 4: Вовчик Максимов
19 мая 2280 года
Коперник -3. Крепость Суворов
01 час 55 мин
Рука всё ещё болит. Опять работал без протеза. Дочистил шлемы от "Росомах", залатал пару прорех в накладных пластинах тяжёлого доспеха "Гризли", принялся за разборку динамической защиты "Лиса". Как и "Росомаха" костюмчик для разведчиков, вот только первые штатовские, а "Лис" наш родной, имперский. Умная броня, которая раскрывается перед атакой и сворачивается, когда без надобности. Дорогущие, и не металлические. Какая-то хитрая пластмасса и ткань. Костя говорил, что все разведчики предпочитают именно "лисят", да вот только мало их и выдают только командирам.