Забытый брак
Шрифт:
— Тебе не нравится вино? — спросил Хавьер после нескольких секунд тишины. — Это было одно из твоих любимых.
Эмелия сморщила нос:
— Наверное, у меня что-то случилось с вкусовыми рецепторами. Я лучше буду пить воду.
— Может, позвать доктора? Ты могла подхватить инфекцию в больнице.
— Честно сказать, меня тошнит от докторов. Все, что я хочу, это поскорее поправиться.
Но когда Алдана принесла горячее, невидимые тиски вокруг головы Эмелии снова сжались. Ковыряя вилкой в тарелке, она чувствовала себя совсем больной и мечтала только об уютном убежище в большой кровати.
— Тебе действительно нехорошо? — спросил Хавьер.
— Прости. — Эмелия выдавила виноватую улыбку. — Голова болит все сильнее весь вечер.
— Пойдем. — Он заботливо помог жене выбраться из кресла. — Я отведу тебя наверх и помогу устроиться. Ты уверена, что доктор не нужен? Может, просто позвонить и спросить его мнение?
— Не стоит. Доктор Пратчетт сказал, что после травмы головы мигрени могут продолжаться несколько недель. Мне нужно только болеутоляющее и несколько часов сна.
Хавьер вышел из спальни, пока Эмелия переодевалась в ночную рубашку, через несколько минут вернулся обратно со стаканом воды и таблеткой.
— Завтра я улетаю в Москву. — Он сел на край кровати. — Мне позвонили, пока я был внизу. Прости, что приходится срываться почти без предупреждения, но с твоей аварией я совсем запустил бизнес.
— Это ты прости, что причиняю тебе столько беспокойства.
— Алдана и другие присмотрят за тобой два-три дня, пока меня не будет.
— Я вполне способна сама за собой присмотреть. — Эмелия упрямо скрестила руки на груди. — Я не ребенок, и мне не нужны няньки.
— Эмелия, журналисты шныряют вокруг виллы, чтобы заполучить историю. В своем нынешнем состоянии ты для них — идеальная жертва. Они набросятся на тебя, если ты выйдешь за ворота, и совсем собьют с толку бестактными вопросами.
— Эти предосторожности ради меня или ради тебя? — Глаза Эмелии сузились.
— На что ты намекаешь?
Молодая женщина прикусила губу так сильно, что та побелела.
— Я не понимаю, что происходит. Где правда? Ты утверждаешь, что мы были счастливо женаты, но как такое могло быть, если ты относишься ко мне как к вещи?
Он мягко положил ладонь на щеку жены, развернул ее лицо к себе:
— Сейчас не время анализировать мои чувства. Ты должна сконцентрироваться на выздоровлении. Только поэтому я прошу тебя оставаться на вилле.
— Хорошо. Чем я развлекала себя раньше, когда ты уезжал?
Хавьер с удовольствием спросил бы жену о том же. Сколько времени продолжалась ее связь с Маршаллом, например? Как часто она встречалась с любовником, пока муж занимался делами за границей? Давно ли ее шоп-туры в Лондон служили прикрытием для свиданий?
— Ты тренировалась в спортивном зале возле бассейна, иногда играла на фортепиано.
Эмелия с недоумением посмотрела на свои длинные ногти с остатками маникюра. Разве так должны выглядеть руки практикующей пианистки? Как она попадала по клавишам с такими-то когтищами?
— Значит, я не преподавала?
— Нет. Ты сказала, что тебе больше неинтересно преподавать, что это не вписывается в твой образ жизни.
— Я так сказала?!
— Ты много чего говорила, Эмелия.
— Например?
— Например… — Он задумался, изучая ее лицо. — Ты категорически не хотела детей.
— Не хотела?!!
— Ты не хотела связывать себя по рукам и ногам.
Эмелия приложила руку ко лбу, словно желая убедиться, что голова все еще при ней.
— Звучит так… холодно и эгоистично. А ты хотел?
— Ни в коем случае. Детям нужно слишком много внимания. Они могут создать проблемы даже в крепком, многолетнем браке, не говоря уже о браке, в котором люди еще не совсем приспособились друг к другу.
— Значит, у нас с тобой все-таки были проблемы?
— Видишь ли, Эмелия, — сказал Хавьер, осторожно подбирая слова, — очень немногие новобрачные обходятся без периода привыкания, притирки. Поначалу нам с тобой было довольно трудно. Меня часто не бывало дома, ты чувствовала себя одинокой в чужой стране. Но брать тебя с собой я не мог, это не всегда удобно, к тому же, занимаясь делами, я предпочитаю не отвлекаться. Несколько раз ты сопровождала меня, но тебе было так скучно дожидаться окончания моих бесконечных переговоров!
— И я предпочитала оставаться дома, играя роль трофейной жены… — пробормотала Эмелия, думая, что, если выговорит это вслух, концепция перестанет быть такой чуждой.
— Эмелия, — испанец держал ее за руку, поглаживая ладошку жены большим пальцем, — эти отношения устраивали нас обоих. Я объяснил тебе правила игры перед тем, как мы поженились, и ты была счастлива их принять. Ты вошла в роль, как ты говоришь, трофейной жены так легко, словно родилась для нее.
Она взглянула на их переплетенные руки и вздохнула:
— Когда я была маленькой, мне хотелось видеть будущее. Теперь я отдала бы все на свете, чтобы увидеть прошлое.
— Иногда прошлое лучше оставить в покое. — Хавьер выпустил руку жены и встал. — Раз уж его нельзя изменить.
— Я увижу тебя завтра перед отъездом?
— Нет, я уеду слишком рано. — Хавьер наклонился и коснулся губ Эмелии мимолетным поцелуем. — Buenas noches.
Когда на следующее утро Эмелия спустилась вниз, Алдана хлопотала на кухне. Атмосфера оставалась ледяной, но хозяйка дома решила не обращать на это внимания.