Забытый скакун
Шрифт:
Тут вспоминается: когда умер знаменитый наездник, за гробом вели коня, конь шел опустив голову и плакал. А известный английский ветеринар-стоматолог Джордж Арчел Хамбл утверждает что, в отличие от человека, лошадь не боится зубной боли и доверчиво сама идет к врачу. «Во всяком случае, – говорит Хамбл, – мне ни разу не пришлось применять обезболивающих средств при удалении у лошадей больных зубов. Пары ласковых слов достаточно, чтобы она стояла спокойно…»
– А сила: жеребец Градус провез 22,5 тонны. «Вот вам и одна лошадиная сила!»
– А какую страсть может пробудить конь у человека, страсть на всю жизнь…
ЛЕГЕНДАРНЫЙ ПАРАД. Так дважды Герой Советского Союза, сам легендарный воин и главнокомандующий знаменитой буденновской конницей в годы гражданской войны Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденньй назвал свои воспоминания в «Известиях» о военном параде в Москве 7 ноября 1941 года.
Верховный главнокомандующий отдал приказ провести в дни величайшей опасности этот ставший традиционным и любимый народом парад.
«Начался торжественный марш войск. Его открыли курсанты артиллерийского училища. Перед Ленинским Мавзолеем, держа строгое равнение, шли молодые, мужественные люди с обветренными лицами, будущие командиры артиллерийских подразделений…. Войска шли под боевые революционные марши, исполняемые оркестром штаба МВО. За пехотой рысью прошли по Красной площади эскадроны конницы, пулеметные тачанки. Я глядел на них с Мавзолея и думал: «Боевые колесницы, рожденные в схватках гражданской войны, вновь идут на защиту революции».
И он же, С. М. Буденный, с напутствием через десятилетия ШАГАЮЩИМ В ЗАВТРА («Советский спорт»):
«Думаю, нет нужды подробно объяснять, почему я многие годы старался по мере сил и возможностей содействовать развитию конного спорта в нашей стране, а также коневодства и коннозаводства… Все мы должны гордиться тем, что Россия – родина великолепных верховых и рысистых лошадей. Конское поголовье – часть нашего национального богатства, которое надо развивать и множить. Устарел ли конный спорт? Вместо ответа хотелось бы привести одну аналогию. Давно и безвозвратно канула в прошлое эпоха парусных кораблей, моря и океаны бороздят могучие теплоходы-лайнеры, Однако парусный спорт во всем мире отнюдь не угасает, популярность его ширится.
Точно так же нет оснований полагать, что в эру моторного и реактивного транспорта угаснет конный спорт. Во всяком случае, в нашей стране его массовость и популярность ширятся, особенно среди сельской молодежи, и это радует Нельзя забывать, что конноспортивные состязания входят в программу Олимпийских игр. А для того, чтобы наши конники могли приумножить спортивный престиж родины на олимпийской арене, у конного спорта в СССР должна быть прочная массовая опора.
Конь – благородное и умное животное, верный друг человека. Забота о коне развивает у человека самые добрые черты характера. Конноспортивные состязания помогают воспитывать мужество и решимость, сметливость, быструю ориентировку и другие волевые качества, не говоря уже о том, что эти состязания – красивое, захватывающее зрелище. Вот почему я всей душой ратую за дальнейшее развитие у нас конного спорта…»
Нерасторжимы узы, связывающие человека с природой. Снова лошадь рядом с ним, отныне – спортивная. Прошли лихие времена, когда в ослеплении техникой человек обрекал своего тысячелетнего друга на истребление, предавал остракизму.
«Машина – железо. Душа нет. Лошадь – красиво. Живая!» – говорит старый кабардинец в фильме «Джут».
И все ж где ты, русская верховая, почему скрываешься в полной безвестности? Вопрос этот не давал мне покоя. Минуло лошадиное лихолетье. Слава богу – минуло, но отчего в потоке информации не находим хотя бы короткого упоминания о русском верховом коне, грозе иностранных скаковых дорожек?
10
И вдруг все выяснилось (но лучше б не выяснялось!). Ко мне пожаловал «сам»… Константин Львович Караваев. Мотивировал свой приход: хотел взять кой-какие материалы, которыми в свое время сам снабдил меня, когда я писал о русской верховой. Но я думаю, что ему хотелось и излить перед кем-то душу – «поплакать в жилетку». Стал он постарше, а выглядел юным – такой же статный, красивый, с усиками, румянец во всю щеку.
Он – проездом, объяснил мне, живет ныне далеко от Урала.
– Где работаете?
Оказалось – на одном из конных заводов на юге.
– Значит, бросили заниматься русской верховой? Изменили?
– Не изменил.
– А лошади? порода?
Он помрачнел, вздохнул и ответил не сразу!
– Нет больше породы.
– Как нет?!
– Сперва вывели с Урала..
– Все-таки вывели!
– Да.
– А потом?
Караваев безнадежно махнул рукой и вроде враз постарел, складки перерезали лоб.
– А что же Соколов?
– Соколова уже нет в живых.
Вот оно что. Русский скакун (мы его, заносясь мыслями, уже величали уральским скакуном) лишился одного из своих наиболее энергичных и непреклонных защитников. Нету Соколова.
Как нет Соколова? «Знаете, есть поговорка: скрипучее дерево до старости живет, крепкое сразу ломается». Крепкий был – сломался.
Подробностей Караваев не знал. Мы долго сидели и вспоминали, пока он не заторопился на поезд, – как в войну спасали лошадей, угоняли от немцев, зачастую гибли сами люди, коневоды. Немцы налетали, расстреливали табуны, высаживали в тылу десанты, чтоб захватить лошадей… Сколько было проявлено героизма! Не напрасно было все пережито, нет, не напрасно! Что же могло случиться теперь? Почему так рано ушел из жизни Соколов? Впрочем, разве хоть одна смерть бывает не рано…
– Что же касается ростопчинцев, – говорил Караваев, – раскассировали. Кобылиц покрыли тракенами… А после и вовсе начались гонения на лошадей…
– Ну, а теперь? теперь? – недоумевал я. – Ведь все же образовалось к лучшему!..
И вправду, зачем было рассыпать, уничтожать, предавать забвению породу?
Где же вы, красавицы Бегонии, Браслеты, Былинники? Что осталось от полуторавекового труда русских коневодов? Неужели же только картина в Лувре и советском музее коневодства да этот очерк? Я не мог представить себе этого. …В Москве я отыскал жену, точнее вдову, Ефросинью Васильевну Соколову. Сюда, на Беговую, она перебралась после смерти мужа. Право, было что-то символическое в том, что даже на склоне дней, отойдя от активной жизни, она не расставалась с тем, что всегда для Андрея Андреевича и нее было неизбывной заботой и радостью, – с лошадьми: Беговая улица не случайно Беговая – тут Центральный Московский ипподром.