Зацепить 13-го

Уолш Хлоя

— Ради бога, — простонал я. — Ну не могу же я везде таскать его с собой.

— Джонни, он твой верный друг, — сказал отец. — Тебе повезло, что у тебя есть Гибси.

Я это знал.

— А Шаннон? — прохрипел я и вздрогнул, вспомнив, как отвратительно вел себя с ней, когда очнулся. — Как она? Тоже в кафетерии вместе с Гибсом? — Я сглотнул, ощущая себя выставленным напоказ. — Пап, пусть она придет. Мне очень нужно с ней поговорить.

— Шаннон уехала домой, Джонни, —

тяжело вздохнув, ответил отец.

Я упал духом.

— Она ушла от меня, — прохрипел я.

Вот оно.

И это только начало.

Без регби я ничего не стою.

— Нет. Она оставалась с тобой, — возразил отец. — Ты нес пургу, и любая девчонка опрометью бросилась бы прочь, но она осталась и выслушивала твой бред.

— Да, но теперь-то она ушла, так ведь? — пробормотал я, начав себя жалеть.

— Когда вчера ты сидел в раздевалке, кто был с тобой рядом?

Я молча смотрел на отца.

— Кто держал тебя за руку?

— Пап…

— Кто вместе с тобой дожидался приезда «скорой»?

— Пап, хватит.

— Кто навестил тебя, когда ты тут валялся в ужасном состоянии?

Я смотрел на отца.

Неужели он…

— Да, я осведомлен о том, что происходило между вами в раздевалке, — с усмешкой сообщил отец. — Твой тренер подробно рассказал мне о компрометирующем положении, в каком он застал вас.

— Предатель гребаный, — проворчал я.

— Джонни, он твой учитель, он обязан сообщать о подобных случаях. У него просто не было иного выбора. Это обязательно.

— А ее родители?

— Думаю, они осведомлены о ситуации.

— Только этого не хватало, — поморщился я.

Отец тяжело вздохнул:

— Полагаю, у нее тоже будут проблемы из-за того, что она ускользнула в больницу.

— Черт! — Я уронил голову, игнорируя обжигающую боль в ногах. — Черт, пап, я вел себя с ней как мудак, когда проснулся.

— Так исправь это, — спокойно посоветовал он.

— Ты не понимаешь, — выдавил я, чувствуя себя последним дерьмом на планете. — Я запаниковал и вывалил это на нее, а она такая хрупкая. Пап, она такая… А я так…

— Так ее любишь? — усмехнулся отец. — Да, Джонни, мы все об этом знаем. Утром ты орал об этом во всю мощь легких.

— Дерьмо-о-о-о! — простонал я. — Она испугалась?

— Не знаю, как Шаннон, а мама очень испугалась, — засмеялся отец. — Особенно когда ты заявил ей, что Шаннон станет матерью твоих детей.

— Боже мой, — заскулил я. — Почему вы меня не остановили?

— Не смогли, — ответил он. — Ты успокоился, только когда Шаннон осталась с тобой. Ты заснул в ее объятиях.

Оххх.

Исусе.

—

Пойду выпью кофе и посмотрю, как там твой лучший друг, — сообщил отец, вставая со стула. — Можешь выполнить мою просьбу? Когда вернется мама, постарайся ее успокоить. — Он хмыкнул. — Кое-какие из твоих бредовых откровений потрясли бедную женщину.

— Я вообще ничего не помню, — простонал я. — Все как в тумане.

— Ты, может, и не помнишь, — сказал отец, открывая дверь. — А она запомнит на всю жизнь.

Я дождался, пока отец уйдет, и потянулся за мобильником.

Мой отец.

Мой отец.

Я слышал, как Шаннон произносила эти слова. Почему она их произносила?

И почему сердце говорит мне, что это важно?

Черт, должно быть, мне вкатили что-то до хрена мощное, что-нибудь из препаратов класса А.

Сосредоточься, Джонни.

Вспоминай.

Я листал список контактов, собираясь позвонить ей и извиниться, но раздраженно отбросил телефон, вспомнив, что у меня нет ее номера.

Но даже если бы и был, я бы не смог ей позвонить.

Потому что ее отец отобрал у нее телефон.

Мой отец.

Мой отец.

Что я упускаю?

68. Уже не страшно

Шаннон

Я не хотела возвращаться домой.

Но знала, что придется.

Я не хотела, чтобы меня избили.

Но знала: этого не избежать.

Худо-бедно, но я приняла свою судьбу.

Я знала, что другого выхода нет.

И потому я не удивилась, когда первым, что встретилось мне субботним вечером дома, был отцовский кулак.

Удар такой силы, что вышиб воздух из легких. Я рухнула на пол в коридоре.

— Так и знал! — зарычал отец, возвышаясь надо мной. Глаза у него остекленели. От него разило виски. — Знал, что ты шлюшничаешь, — бушевал он. — Говорил твоей матери, а она мне не верила.

Я не успела ни ответить, ни заслониться. Отец наклонился, зажал в кулак мои волосы, рывком поставил на ноги и потащил в кухню.

— Отпусти! — крикнула я, царапая его руку, вцепившуюся в мою голову. — Хватит!

Вот и все.

Наступил день твоей смерти.

— Мелкая потаскушка, — рычал отец.

Он остановился, когда мы оказались на кухне.

Поставил меня на ноги, только чтобы отшвырнуть в сторону, как тряпичную куклу.

Я ударилась лицом об угол стола и рухнула на пол, больно приземлившись на холодные плитки.