Зачем ты так?
Шрифт:
— Почему вы решили, что я хочу этого? —Она в бешенстве попыталась оттолкнуть его, но в этот момент он крепко обнял ее за плечи и впился поцелуем в губы. Его горящий взгляд пронзал ее, и она вспомнила о письме Фейсела. Скоро она уедет из этой страны… и значит, никогда не узнает его жарких ласк…
Как будто кто-то прошептал ей на ухо: “Сезам, откройся!”. И Фелиция сдалась: раскрываясь навстречу объятиям Рашида, она с наслаждением погрузила пальцы в темную гущу его волос. Он пробормотал что-то невнятное, и ее губы ответно раскрылись, как лепестки
Она забыла обо всем и наслаждалась этим украденным у судьбы мгновением, понимая, что будет помнить его всю оставшуюся жизнь. Но вскоре восторг сменила горечь. Фелиция вдруг поняла, что Рашидом сейчас руководит только страсть, и ничего больше, и, осознав это, попыталась оттолкнуть его.
— Оставьте меня!
Слезы потекли по ее щекам. Отступив, она натянула на плечи бретельки купальника. Она едва стояла на ногах, сотрясаемая дрожью, но, подняв глаза, увидела, что Рашид совершенно невозмутим. Облокотившись на каменную колонну, он с холодной улыбкой смотрел на нее.
— Что за странные загадки? — холодно спросил он. — Вы предложили себя, я согласился. Поступить иначе было бы просто невежливо по отношению к даме.
— Я предложила? — еле выговорила она трясущимися губами.
— А разве нет? Вы же надеялись, что я клюну на ваши прелести и соглашусь на эту помолвку? Разве не ради этого вы прилетели сюда? — Он поднял бровь. — Я не дурак, мисс Гордон. Если не это было причиной вашего молчаливого согласия, тогда что же? Но я сомневаюсь, что моему племяннику понравятся методы, которые вы применяете, чтобы добиться моего согласия. Что же в его письме заставило вас прибегнуть к таким крайним мерам? Может, он изменил свое решение?
— Если это и произойдет, то, не сомневаюсь, вы первый все узнаете, — парировала Фелиция.
Значит, он еще не получил письма от Фейсела… Но, несмотря на это, делал все, чтобы унизить и оклеветать ее, чтобы она наконец отступилась и уехала домой. Странно, что он еще не пытался подкупить ее, чтобы она отказалась от Фейсела. Хотя, может быть, обращаясь с ней таким образом, он просто получал удовольствие. Это было наказанием за то, что она посмела захотеть выйти замуж за члена его семейства.
Фелиция уже хотела уйти, но он остановил ее.
— Еще одно, — продолжил он. — Не советую вам бросаться со слезами на грудь Заре и рассказывать обо всем. Я не хочу, чтобы ее день рождения был чем-либо омрачен.
Она презрительно взглянула на него.
— Я не собираюсь травмировать вашу племянницу. Я очень привязалась к ней.
— Но это чувство не распространяется на меня.
От его наглости у нее перехватило дыхание. А чего он ожидал, обращаясь с ней, как с какой-то бессовестной авантюристкой?
— Вы поразительно догадливы. Этого не произойдет никогда, — подтвердила она и решительно направилась к себе в комнату.
Во время ужина Фелиция заметила, что Зара чем-то расстроена. Выяснилось, что Рашид разорвал ее гаремный наряд с шароварами. Девушка с горечью сказала Фелиции, что дядя очень переменился. Раньше
— Когда я спросила его, почему Фейсел не может приехать домой на мой день рождения, чуть не набросился на меня с кулаками. считает, что Фейсел должен больше заниматься делами, — добавила она.
И жениться на девушке, которую одобрит его дядя, про себя добавила Фелиция, но промолчала.
За завтраком все смеялись и шутили. Все, кроме Фелиции. У нее было тяжело на сердце. Она хотела подойти к Рашиду и сообщить ему о своем желании уехать немедленно, но что-то все время мешало ей.
От Зары исходил нежный запах подаренных духов, и мысли Фелиции обратились к ни разу не открытому флакону с благовониями, который лежал в ее шкафу. Когда-нибудь она откроет его, и этот аромат разбудит воспоминания о пыльной аллее незнакомого города и о прикосновениях Рашида.
Всю ночь она боролась со своей гордостью, и только на рассвете сдалась и признала правду. Она любит Рашида. Этот человек разбудил в ней чувства, о существовании которых она и не подозревала. Ни один человек не возбуждал ее так сильно, как он. Ни одного мужчину она не хотела так безумно. Эта страсть была сильнее ее страхов и смущения. Фелиция мучительно желала только одного — еще раз испытать близость его горячего тела.
Теперь ей стало ясно, что она питала к Фейселу только чувство благодарности. Она принимала его поцелуи, не испытывая желания отвечать на них, но никогда не задумывалась, почему так происходит. Сейчас же, побывав в объятиях Рашида, она мечтала отдаться страсти, на которую, она это чувствовала интуитивно, он был способен. Ее каждую минуту могло охватить пламя, в котором она сгорит, как спичка. Инстинкт самосохранения говорил ей, что нужно бежать как можно скорее, пока Рашид не догадался о ее чувстве к нему.
Она побледнела так, что Надия с тревогой спросила, все ли с ней в порядке.
В порядке! Фелиция чуть не рассмеялась.
Замок Сауда оказался мрачной каменной громадой, воздвигнутой на скалистом утесе, с высоты которого открывался великолепный вид на окружающую местность. Он служил напоминанием о тех далеких временах, когда предки нынешних владельцев должны были заранее узнавать о появлении нежеланных гостей из других племен, осмелившихся вторгнуться на их территорию.
Здесь господствовали старые традиции. Когда машины гостей въехали в крепость через каменные ворота, женщин сразу же провели к боковому входу. Они вошли в темную прихожую со множеством дверей, и Фелиция по примеру Фатимы сняла обувь.
Мать Сауда вышла поприветствовать их. Гости и хозяева обменялись традиционными цветистыми приветствиями, и все расселись на диваны, усыпанные множеством красиво расшитых подушек.
Кроме матери Сауда в комнате находились всевозможные тетки и кузины, которых по очереди представили гостье из Англии.