Зачем вы, девочки, красивых любите, или Оно мне надо?
Шрифт:
Сконцентрировавшись, я вынырнула на поверхность и, пошатываясь, с трудом добралась до стенки бассейна. Отплевываясь и низвергая потоки воды, ушибла локоть о бортик. И тут моя отрезвленная болью голова вдруг поняла: Я НЕ СПЛЮ!
Провела ладонями по лицу, стирая остатки сонной одури. Совершенно голой, по грудь в воде, меня выкинуло в небольшой округлый бассейн или купальню, раньше такие делали в общественных банях, чтобы можно было охладиться после парной. Глаз резало бело-розовое мраморное великолепие и обилие позолоты на ручках
Оглядев громадное помещение, протерла глаза. Пораженно цокая языком на окружающее богатство а-ля обитель шейха, я погладила ноющий локоть. Глюки не отпустили. Еще раз умылась. Поковыряла камень. Пока плавала в состоянии легкого грогги, взгляд вдруг выцепил изменение цвета ногтей на руках.
«Кто посмел испортить мой экстравагантный маникюр с ручной росписью и стразами от Сваровски, перекрасив ногти в цвет взбесившегося поросенка? Ну вот это уже подлость и безобразие!»
Изучила новый маникюр. Подумала… И заорала:
— Мама! Я сплю!!!
Не помогло. Обстановка не изменилась, разве что добавилось гуляющее от стенки к стенке эхо. Потрясла ничего не соображающей головой и додумалась: «Надо бы одеться. Как-то стремно встречать опасность в… э-э-э… костюме Евы. Очень, я бы сказала, неприлично».
Большим выбором судьба меня не одарила. В этом шикарном сарае мне оставили из одежды только лишь веселенькую розовую тряпочку, валявшуюся на одной из каменных скамеек, расставленных вдоль стен. Ни тебе полотенец, ни иного сервиса! Я ж говорю — сарай!
По случайности мраморная лавочка находилась практически напротив меня. Зато вульгарная в своей роскоши лестница — на противоположном конце бассейна.
«И как хозяева руки о стразы не царапают? От души налепили. Не пожалели добра».
Желания плыть на другой конец бассейна не возникало. Хотелось поскорее проснуться дома. Или в крайнем случае — одеться. Подпрыгнула, опираясь на руки и закидывая ногу на бортик. Тут же по спине и «мадам сижу» меня весомо шлепнуло мокрым и тяжелым. От неожиданности руки дрогнули, соскользнули с бортика, и я снова ушла под воду.
Вынырнув и отфыркавшись, я сообщила всему миру:
— Я, конечно, говорила, что от такой жизни можно утопиться… но не буквально же! И две попытки подряд — заметный перебор.
Благоразумно не став повторять подвиг десанта водолазов, добрела до лесенки. Убедилась — ничто не царапает, не кусается и не дерется. Уже хорошо. Вцепившись за перила, начала подниматься из воды и… снова нечистая сила рванула мою голову назад.
— Да что же это такое?! — возмутилась я, предусмотрительно не отцепляясь от перил одной рукой, другой полезла проверять наличие якоря, тянущего мой затылок. Ну не приклеили же меня к этой мраморной ванночке на веки вечные! Я тут плавать до скончания века не хочу!
Гадство! Даже претензии высказать некому!
Лап-лап… Я полезла ощупывать голову, молча удивляясь — длина руки уже закончилась, а волосы все еще нет. Интересно, меня эликсиром Рапунцель, часом, не напоили? Отлепившись от перил, я уже двумя руками вытаскивала мокрую тяжелую мочалку, попутно выкручивая оную и с мазохистским любопытством исследуя ее длину.
Ждать пришлось долго. Вес ощущался приличный, когда я увидела, где же подобное богатство заканчивается. Пригорюнилась.
— И как мне с этим теперь жить? — обратилась в никуда, потрясая достоянием.
В том, что оно мое, убедилась еще до того, в спешке пару раз нечаянно дернув рукой и чуть не сняв с себя скальп. Мокрые патлы представились мне цепями, на кончиках которых было наплетено видимо-невидимо мелких, перепутанных между собой косичек, закрепленных крошечными заколками.
— Мне их так и носить, намотав на руку? — продолжила бредни сумасшедшего. — Видимо, да. Иначе рискую торчать здесь до скончания века, совмещая функции якоря и поплавка.
Представила. Впечатлилась… и с негодованием отвергла подобную трудовую деятельность.
— Неженское это дело! — заявила больше для себя, раздумывая, как же выбраться без особого ущерба, причем имея свободными обе руки.
Перед глазами возникла запись в трудовой:
«Место работы: неопознанный бассейн.
Кем: снизу якорь, сверху поплавок.
Причина увольнения: размокла».
Какой ужас!
Отмахнулась от кошмарного видения. Надо скорее выбираться отсюда, пока еще чего-нибудь не примерещилось. Скинув волосы с руки, я их отжала, как могла, и повесила через плечо. Экстравагантно получилось.
Добравшись до вожделенного кусочка ткани, оказавшегося ночной рубашкой в пене кружев, поморщилась от кукольно-розовой расцветки в стиле Барби и натянула на мокрое тело. Пока выпутывала волосы — лихорадочно размышляла, пытаясь нащупать логическое и рациональное объяснение: «Это на самом деле? Бред какой-то! Или, скорее, дурацкий розыгрыш. Ну если так, то сейчас этому шутнику крепко не поздоровится! Говорят, все женщины по сути — чистые ангелы, но ангельская суть женщины лучше всего проявляется в полете на метле!»
Сидеть на каменной лавке в тонкой сорочке и клацать зубами — здоровья мне это не прибавит, да и пришла пора выяснить, что тут творится и кому это надо. Явно «надо» не мне!
Покрутив головой и узрев выход, решительно направилась к двери. Я хотела быстренько проскочить босыми ногами по мраморному полу, но запуталась в длинной ночной рубашке и поскользнулась. Изобразив ветряную мельницу и, к огромному сожалению, не удержав равновесие, шлепнулась с криком:
— Черт! Уже полетела?! Где моя метла? — чувствительно приложившись тем местом, которое деликатно принято называть мягким. Так вот, у меня оно мягким не было. Увы и ах, к филейным костям амортизаторы в комплекте не шли. Уяснив этот факт и внимательно ощупав себя, окончательно укоренилась в мысли о собственном сумасшествии.