«Зачистка» в русской глубинке
Шрифт:
Акаев не сел в машину, а направился к Вяткину. Может, он интуитивно почувствовал опасность, исходящую от этого худощавого, приятной внешности молодого человека, и Занди решил развеять смутные предчувствия. Он не спеша приблизился к Вяткину, который в этот момент пребывал в полном оцепенении, и представился… сотрудником уголовного розыска. Стал ощупывать Вяткина, проверять его карманы. Вяткин не сопротивлялся и, прикусив в напряжении губы, ждал, что будет дальше. Это продолжалось до тех пор, пока Акаев не нащупал у него под курткой пистолет.
Занди понял, что интуиция
– Когда он побежал, я выхватил пистолет уже машинально, но все еще не стрелял, – продолжал признания Вяткин. – Несколько секунд я размышлял, что делать… А потом мое сознание словно пронзила фраза. Это были слова, сказанные когда-то Поляковым обо мне: «Его отправят на Луну». Я знал, что это означает. Отправить на Луну – значит убить. И я перестал соображать. Злость, отчаяние и страх буквально парализовали меня. Машинально поднялась рука, и я, не целясь, пять или шесть раз выстрелил в Акаева. Последнее, что я успел увидеть, – как он добежал до машины и открыл дверку…
Сунув руку с пистолетом в карман, Женя развернулся и побежал куда-то в темноту.
Акаев как подкошенный рухнул в снег в метре от своей машины.
У входа в ресторан стали собираться зеваки. Работники ресторана немедленно вызвали милицию и «Скорую помощь».
Прибывшая на место происшествия милиция обнаружила в пятнадцати метрах от «девятки» шесть гильз от 9-миллиметрового пистолета.
Тем временем Вяткин, еще не до конца осознавая, что натворил, быстро шел по темным закоулкам города. Он поминутно оглядывался, и его даже удивляло, что его никто не преследует, что милиция до сих пор не перекрыла все улицы города. У пятиэтажного дома он остановился и, убедившись, что поблизости нет людей, нырнул в подъезд. Он спрятал пистолет на чердаке, завернув его в кусок газеты.
– Я убил его, – произнес он с порога, когда ему открыла Наталья Мякишева. Затем прошел на кухню и опустился на стул. В мыслях был какой-то хаос. Невыносимая усталость навалилась на него, и Женя едва нашел в себе силы поднять стакан с водкой.
Утром его разбудил Поляков.
– Все нормально, – сказал он. – Ты сделал все, как надо.
Вскоре пришел хозяин квартиры. Он уже успел побывать рядом со злополучным рестораном и собрать сплетни и слухи.
– Тебя хорошо запомнили, – сказал он Вяткину. – И в милиции уже составляют твой фоторобот. Сваливай-ка ты. И чем быстрее, тем лучше.
– Поедешь в Лесной к моему брату, – решил Поляков.
– А что делать с пистолетом? – равнодушно спросил Вяткин.
Он сходил к пятиэтажке и поднялся на чердак. Пистолет лежал на том же месте, где Женя оставил его вчера. Парень с удивлением рассмотрел оружие, словно видел его в первый раз. «Стар» отливал матовой сталью. Он был тяжелым и холодным. «Неужели я это сделал?» – подумал Вяткин.
Наталья проводила его на молочную кухню, где работала.
– Заверни как следует, – прошептала она, а затем спрятала тяжелый сверток в холодильник.
Вяткин делал все машинально. Все, что окружало его, ему казалось погруженным в туман. Он не замечал ни прохожих, ни холодного, секущего ветра, ни полного сострадания взгляда Мякишевой.
Она проводила его на вокзал и купила билет.
На следующий день Вяткин вместе с Поляковым был задержан милицией в поселке Лесном.
Акаева на самолете доставили в больницу, сделали несколько операций и спасли ему жизнь.
Подозреваемый в организации серии убийств на чеченцев Прокоп Славянский, он же Вячеслав Стяжкин, был объявлен в федеральный розыск.
Об этих событиях вспоминает подполковник Геннадий Максимчук, начальник межрайонного отдела уголовного розыска УВД Кировской области:
– Розыск проводился в нескольких регионах страны, прилегающих к Кировской области. Это Татарстан, Удмуртия, Ижевск, непосредственно Киров. В конце концов это дало свои плоды. Стяжкин был задержан в Москве после проведения оперативно-розыскных мероприятий.
Не думаю, что у Вяткина были какие-либо предубеждения против чеченцев. Личность Стяжкина сыграла тут важную роль. Мне кажется, что, не окажись он на пути Вяткина, судьба парня сложилась бы иначе. Маловероятно, что он стал бы стрелять в человека. Просто стечение обстоятельств для него оказалось неблагоприятным.
Стяжкин на допросах вел себя самоуверенно, категорически отрицал свою причастность к организации покушений на чеченцев. Очная ставка Стяжкина с Вяткиным больше походила на общение удава с кроликом. Женя Вяткин за все время очной ставки ни разу не поднял глаза на Стяжкина, в то время как тот буквально гипнотизировал парня.
– От него исходила какая-то отрицательная энергия, – вспоминает старший следователь отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры Кировской области Игорь Новоселов. – Я поговорил с ним всего полчаса, и вдруг ни с того ни с сего у меня невыносимо заболела голова. Стяжкин очень мстительный человек. Работать с ним было очень тяжело.
Все обвиняемые, проходящие по этому делу, полагали, что главным мотивом, который побудил Стяжкина организовать бойню в Вятских Полянах, была его личная неприязнь к лицам чеченской национальности. Получался образ мстителя, борца за этническую чистоту родного города. С похожей формулировкой было составлено и обвинительное заключение: Стяжкин был обвинен в том, что совершил покушение на «убийство на почве национальной вражды».
На почве национальной вражды…
Однако на этот счет имеется множество довольно противоречивых мнений.
– Преступная группировка чеченцев в Вятских Полянах просто перехлестнулась с преступной группировкой Стяжкина, – предполагает Геннадий Максимчук. – Если бы на месте чеченской этнической группировки оказалась другая группировка, Стяжкин действовал бы точно так же. А все его слова о засилье чеченцев и прочем – идеология, с помощью которой он обрабатывал таких парней, как Вяткин. Однозначно.
Поляков же думает иначе:
– То, что он чеченцев ненавидел, это факт. Стяжкина аж трясло, когда он про них говорил…