Задача первая: учиться!
Шрифт:
– Действительно, это же настолько типично для ресторана! Они, как правило, максимально скрывают свою деятельность, чтобы никто не догадался! – съязвила я и скрестила руки на груди.
Лёгкое раздражение потяжелело и оформилось в недовольство.
– Хорошо. Жди здесь.
Он вышел из машины, оставив меня одну, и скрылся в недрах неопознанного объекта недвижимости. Спустя буквально минуту из дверей выскочили два молоденьких парня-официанта – один с подносом, на котором стоял пустой фужер, а второй с меню и винной картой. Оба замерли в шаге от машины. Следом вышел незнакомец. Открыл пассажирскую дверь, протянул мне меню и карточку, на которой значилось: «Ресторация». И номер телефона
– Добро пожаловать. У нас сегодня на обед предлагается дичь в клюквенном соусе, форель на гриле, ломтики лосося в соусе терияки, утка с апельсинами… – затараторил парнишка с фужером.
Выглядел он очень молодо, но ростом и комплекцией не сильно уступал моему сопровождающему. Второй официант стоял молча, создавал массовку, но ростом тоже вышел на ура. Почему я так акцентирую на этом внимание? Я сама для девушки довольно высокая, метр семьдесят семь. И парни мне нравятся такие, чтобы голову приходилось запрокидывать, но высокие воздыхатели почти не попадаются. А какие попадаются, кроме роста ничем похвастаться не могут. Вот как с незнакомцем: внешность многообещающая, а толку чуть.
Он, кстати, протянул руку, приглашая вылезти из авто и почтить своим присутствием секретный ресторан. Вздохнув, я сдалась. И не знаю, что сыграло большую роль в решении: голод, любопытство или желание посетить дамскую комнату.
Глава 2. О психах и странностях
«Похититель», имени которого я до сих пор, кстати, не знала, поддержал под локоток и галантно открыл дверь, за которой действительно оказался ресторан. Заведение встретило приятными запахами, ненавязчивой музыкой и лаконично оформленным вестибюлем в коричнево-бежевой гамме. На входе висело большое зеркало, и я не могла не отметить, что смотримся мы со стриптизёром на удивление гармонично. Он же лишь мазнул по обстановке взглядом и повёл меня вглубь полупустого зала. Стоило войти в помещение, как я едва сдержала возглас удивления. Со стороны парковки здание выглядело одноэтажным, но сейчас стало понятно, что оно нависает над жёлто-зелёным морем леса. Противоположная от входа стена – полностью стеклянная – открывала взору шикарный пейзаж.
– Как красиво! – невольно вырвалось у меня.
– И готовят хорошо. Я же говорил, что это особенное место.
Нас усадили в самом углу, подальше от других посетителей. Столик вроде и находился в общем зале, но был скрыт кисеей из металлических бусин, висящих на тонких нитях до самого пола. Импровизированный полог выглядел стильно, столик сквозь него едва просматривался, обстановка получалась интимной. Спутник пододвинул стул, усадив меня лицом к лесу. Сам сел не напротив, а почти рядом, сбоку от меня.
– Вам подать меню? – уточнил официант.
– Мне дичь, как обычно. А тебе, Лейла?
– Утку с апельсинами, пожалуйста. И можно апельсиновый сок свежевыжатый?
– Конечно.
– Да, и принеси что-то из закусок. Мы голодны, – добавил стриптизёр.
– Всенепременно, – парень подобострастно кивнул, а я едва не фыркнула. Не хватало ещё добавить «Ваша светлость» или что-то подобное.
– Вы часто тут бываете?
– Чаще, чем где-либо ещё, – ответил мой спутник.
– Очень приятное место. И вид потрясающий. Оно давно открыто?
– Да, очень. Здесь ещё два нижних зала.
– Это какой-то закрытый клуб?
– Для всех, кто здесь живёт.
– То есть сюда кто угодно может приехать?
– Кто угодно, кто живёт на территории. Мы её называем Резервацией.
– Ресторация в Резервации, – улыбнулась я.
– Именно, – кивнул он, не уловив иронии.
– Извините, а где здесь дамская комната?
– Я провожу.
Стриптизёр-риелтор грациозно поднялся,
Проводив, он остался за дверью, а я вошла в шикарную отделанную белым мрамором уборную. Мама всегда говорила, что о заведении нужно судить по туалету. Так вот, кажется, я впервые в жизни попала в по-настоящему шикарное место. Всё вокруг сверкало белизной, чистотой и дороговизной.
Быстро приведя себя в порядок и сделав свои дела, я помыла руки и подмигнула своему отражению. Чуть легкомысленное для офиса светло-бежевое платье с кружевной отделкой я дополнила голубым пиджаком из тонкой шерсти, маминым любимым. На талии серебристый поясок, на ногах шоколадного цвета полусапожки без каблука. То, что нужно для начала осени.
Поправила косу и проверила макияж. Внешностью я пошла в мать, она у меня русская, а вот сама я Лейла Ахмедовна Абдуллина, по отцу. Веселит когнитивный диссонанс у людей, которые в дополнение к вполне себе восточным фамилии и имени видят мой крайне типичный рязанский улыбчивый пряник. Да, я родилась копией мамы: светло-русая с чуть курносым носом и славянскими чертами лица. От отца достались очень густые волосы (к сожалению, не только на голове) и пухлые губы. Так что с внешностью мне… пара-пара-пам… повезло!
Мама была настоящей красоткой, даже после сорока пользовалась огромным успехом у мужчин. С одним из своих любовников она и попала в аварию, в которой не выжил никто. Её гибель стала настоящей трагедией, потому что мама была для меня в первую очередь подругой. Родив в девятнадцать, хорошей матерью она так и не стала, но, будучи подростком, я с удовольствием носила её платья, обсуждала с ней мальчиков и таскала её косметику. Она научила меня быть с одной стороны женственной, а с другой – жёсткой и пробивной. Сама она никакой карьеры так и не построила. Сначала долго жила на обеспечении отца, а когда тот решил жениться на девушке помоложе, отказалась работать «за копейки». Жили мы в контрастном мире очень дорогих сумочек и очень дешёвых продуктов. Так уж вышло, что мамины ухажёры охотнее снабжали её брендами, чем качественной мясной вырезкой.
Как только отгремел развод с отцом, мама выяснила, что ничего из совместно нажитого имущества ей не причитается. Всё оказалось записано на братьев отца, родителей отца, его дядьёв и даже на охранника. Конфликт у них вышел знатный, а причина в том, что отец на самом деле разводиться не планировал. Он всего лишь хотел взять вторую молодую жену, что в его кругу – дело обычное. Мама, естественно, на такое не согласилась и в итоге получала алименты на подростка в размере трёх тысяч рублей.
На работу она так и не устроилась, слишком избалована оказалась сытой жизнью. Трудиться администратором в салоне за зарплату, которую раньше в этом же салоне оставляла за один день, мама наотрез отказалась. А образования и навыков у неё не было. К счастью, выводы она сделала правильные, поэтому мне внушила необходимость учиться и строить карьеру. Я и сама это прекрасно понимала. Отстояв одно лето промоутером на уличной жаре, прониклась идеей трудиться в прохладном офисе. Маме тоже частенько везло, поэтому, несмотря на то, что в жизни она ни дня не проработала, настоящей нужды мы не испытывали. Если ей приваливали деньги, то она умела их откладывать, и на самое необходимое нам хватало.