Задание: Токио

Айронс Эдвард Сидни

– Что вы имеете в виду? – встрепенулся Фрилинг.

– То, что схожие инциденты с оружием массового поражения произошли одновременно у нас, русских и китайцев, причем и те и другие и третьи не уверены, у кого рыльце в пушку в связи с тем, что стряслось в Хатасиме.

– Да, виноватым может оказаться кто угодно, – кивнул Фрилинг.

– Вы сами знаете, что виноваты мы, – выпалил Билл. – И вы ошибаетесь, если надеетесь, что я позволю использовать Йоко Камуру в ваших неблаговидных целях. Она не виновата, что выздоровела от вашей чумы, да и в любом случае это вовсе не достаточное основание, чтобы потрошить ее, как лабораторного кролика.

– Если – не мы, – тихо произнес доктор Фрилинг, – то это

сделают русские или китайцы. Все же, в наших руках у нее будет больше шансов. Именно поэтому, Билл, я и хочу заручиться вашей поддержкой. Вы знаете эту девушку лучше, чем все остальные. В этом отношении мы имеем преимущество перед другими. Вы знаете ее вкусы, привычки и привязанности. Но самое главное – вы знаете, как она думает. Вы не раз вместе отдыхали. Вам знакомы ее излюбленные места. Вы можете подсказать нам, куда она может направиться, находясь в таком тревожном и смятенном состоянии.

Билл Черчилль молчал.

– Нам необходимо найти ее первыми, – продолжал Фрилинг. – В течение тридцати шести часов. После этого ящик Пандоры откроется. Прочитайте последний меморандум.

Мелвин Каммингс снова вмешался.

– Мое письмо помечено грифом "строго секретно", – гневно сказал он.

– В этой комнате секретов нет.

– Я решительно возражаю. У Черчилля нет допуска к столь секретной информации. Он не считается...

– Вы круглый болван, Каммингс. Я принимаю всю ответственность на себя. Читайте, Билл. Сами увидите – мы разворошили настоящее осиное гнездо.

* * *

Билл Черчилль пробежал глазами отчет Мелвина Каммингса. Речь в нем шла о различных событиях, случившихся после хитасимской трагедии, и откликах на нее. Японское министерство здравоохранение послало срочное донесение императору, а министр иностранных дел уже вылетел в Вашингтон. Дипломатическая война казалась уже неминуемой. В любую минуту могли полететь депеши во Всемирную организацию здравоохранения и в Организацию объединенных наций. Японское здравоохранение уже потихоньку готовилось к смертельной схватке с грозным неведомым противником, а пронырливые корреспонденты в Париже, Москве, Риме и Токио уже осаждали ученых, задавая им крайне неприятные вопросы. Словно пробуждался спящий дракон. В московской "Правде" появилась гневная передовая, как всегда обвинявшая лживую американскую пропаганду во всех смертных грехах, но на сей раз подчеркивавшая, что недавно наложенный президентом запрет на разработку и использование бактериологического и химического оружия – не более, чем очередной дешевый трюк пропаганды, которую акулы империализма вели против всех миролюбивых сил. Пекинская "Синьхуа" обвинила русских в запуске ракет, начиненных ядовитыми веществами, в густонаселенный район возле города Такту. А вот Вашингтон хранил гордое молчание. Камммингс умолял свое правительство, пока не поздно, выступить со срочным заявлением, в котором бы категорически отрицалось всякая причастность США к инциденту в Хатасиме. Письмо насквозь пропиталось паническим духом. Черчиллю показалось, что толстый обрюзгший дипломат трясется от страха. Посмотрев на худую, почти изможденную физиономию доктора Фрилинга, он резко захлопнул папку и отложил ее в сторону.

– Что вы от меня хотите? – спросил он.

– Мы хотим, чтобы вы помогли Дареллу разыскать девушку.

– Вы обещаете, что не причините ей вреда?

– Не знаю. В данную минуту она – наша единственная надежда на то, чтобы побороть эпидемию. Чума уже вот-вот выйдет за пределы Хатасимы. Переработанную в деревне рыба уже развезли по многим районам. Тысячи посетителей осакской "Экспо" разбрелись по островам вокруг Хатасимы. Чья бы ни была вина в случившемся, Билл, вывод неутешительный – мы стоим перед лицом неминуемой

катастрофы. Йоко Камуру – наша последняя и единственная надежда.

– Она обладает естественной невосприимчивостью к этому заболеванию?

– Нам известно одно – она переболела и исчезла из Хатасимы. Мы знаем, что она побывала на курорте и на железнодорожной станции. – Доктор Фрилинг посмотрел на часы. – За последний час мы не получили отчета. От Дарелла тоже ничего нет. Мы даже не знаем, на свободе ли еще Йоко – ведь по ее следу идут и полковник Третьего управления КГБ Цезарь Сколь, и По Пинг-тао, глава секции "Павлин" пекинского Черного дома, и люди майора Яматои. Но мы должны найти ее первыми. Вы – наша секретная козырная карта, Билл. Вы должны нам помочь.

– Что вы сделаете с Йоко, если мы найдем ее?

– Нам понадобится взять у нее кровь, получить сыворотку и выделить антитела, с помощью которых мы рассчитываем остановить эпидемию. Это крайне срочная задача. Как бы ни называлась эта болезнь – пока мы зовем ее "Перл-Ку", поскольку симптомы очень похожи, – жертвы не выживают и двадцати четырех часов после контакта. Вирус обладает воистину дьявольской убойной силой. По отчетам врачей, болезнь сопровождается сильной лихорадкой, поражением сердца и легких, изъязвлением ротовой полости и отказом почек. У меня уже есть команда врачей, готовых работать с Йоко, как только мы разыщем ее.

– Но ведь после всех ваших манипуляций она может погибнуть, – констатировал Билл.

– Не знаю, – покачал головой Фрилинг.

– Вы готовы пожертвовать ее жизнью?

– Да, если это необходимо. Не забывайте, что на карту поставлены миллионы жизней.

– Но вы не уверены, поможет ли это?

– Пока мы только строим предположения, но они подкреплены сильными логическими умозаключениями. Как нам ее найти, Билл?

Черчилль насупился.

– Не знаю. Я даже не представляю, куда она может поехать. Йоко очень открытый и искренний человек, она живет в особом мирке красоты и искусства. Я никогда не видел ее в экстремальной ситуации. Не знаю, как она может поступить при данных обстоятельствах.

Он встал, а Фрилинг спросил:

– О чем вы думаете?

– Я вспоминаю ее любимые места отдыха. Куда мы вместе ездили.

– Назовите их.

– Я хочу немного подумать, – сказал Черчилль. – Она слишком дорога мне.

– Вы готовы были бы расстаться собственной жизнью, если бы это спасло миллионы других людей?

– Не знаю. Думаю, что да. Но я сам выбрал бы такой путь. И я совсем не имею права решать за Йоко.

– Боюсь, что за вас это могут решить другие, – предупредил доктор Фрилинг.

– Кто?

– Русские или китайцы. Если они вас поймают, то особенно церемониться не станут. Если вы откажетесь им помочь, они станут вас пытать и замучат до смерти.

– Что ж, я готов рискнуть, – сказал Билл. – Но сейчас я хочу подумать.

Доктор Фрилинг метнул взгляд на часы.

– Только не очень долго, – попросил он.

Глава 15

Стоя посреди развороченного номера в гостинице "Кокусай-Оная", Дарелл прислушивался к возбужденным голосам подметальщиц за окном. Его лицо побледнело от гнева. Посреди останков изувеченной японской мебели он выглядел крупнее и выше, чем на самом деле. Раздвижные перегородки, отделявшие гостиную от крохотной спаленки, были сломаны и порваны. Рядом валялся стол, ножки которого были подломлены, как будто на него свалилось что-то очень тяжелое. На подоконнике темнело пятно. Запекшаяся кровь. Дарелл осмотрел разбитое окно и его синие глаза угрожающе потемнели. Он принюхался, потом прошел в спальню и раздвинул створки платяного шкафа. Внутри было пусто. Дарелл тщательно обыскал весь номер. Безрезультатно.