Задержка рейса

Норди А.

Салон «Боинга-777» состоял из рядов кресел, разделенных двумя проходами. Остин оказался в правом из них. Теперь он мог лучше рассмотреть других пассажиров в желтом дежурном освещении, подкрашенном сине-фиолетовой пульсацией из иллюминаторов.

Остин видел лишь

тех людей, что сидели на задних рядах, но и этого хватило, чтобы липкий холодок в груди превратился в ледяные иглы страха.

Мужчины, женщины, старики и дети – все они замерли с застывшими взглядами, устремленными в бесконечность. Казалось, что вместо живых людей в креслах сидели манекены, но, присмотревшись, Остин заметил, как при дыхании вздымались их грудные клетки и животы, а у некоторых беззвучно шевелились губы.

Остин перевел взгляд на переднюю часть самолета. Над спинками бесчисленных кресел возвышались макушки других пассажиров. Судя по тому, что никто из них не двигался, они находились в таком же состоянии, как и люди в конце салона. Остин собирался это выяснить, как вдруг заметил краем глаза стюардессу, сидевшую пристегнутой на откидном стульчике на кухне в хвостовой части самолета. Сердце, испуганно таранившее грудь, замерло в робкой надежде: ну наконец-то он нашел человека, который сможет во всем разобраться!

Олег направился к стюардессе, но когда подошел ближе, то увидел, что ее лицо с аккуратным макияжем отрешенно застыло, а глаза, не моргая, смотрели перед собой.

– Что с вами? – Он осторожно коснулся плеча девушки: ее голова едва заметно качнулась, но взгляд остался недвижимым. – Вы меня слышите?

Так и не дождавшись ответа, Остин развернулся и быстрым шагом направился к следующей кухне, расположенной дальше по проходу. Он пробегал мимо рядов с пассажирами, каждый из которых сидел в оцепенении с остекленевшим взглядом. Сине-фиолетовые отсветы из иллюминаторов, смешиваясь с тусклым светом дежурных лампочек, придавали лицам людей потустороннее, мертвецкое выражение. Если бы не едва заметно шевелившиеся губы и вздымавшиеся при дыхании грудные клетки, Остин решил бы, что каким-то невероятным образом за короткое мгновение он оказался в самолете, набитом трупами.

В голове не укладывалось, как такое могло произойти. Буквально пару минут назад Остин летел в Нивенштадт с другими пассажирами, но после вспышек яркого света случилось нечто запредельное: кажется, он остался единственным человеком на борту, способным к передвижению. Все остальные находились в неком подобии анабиоза, словно рыбы на дне замерзшего пруда. Особенно жутко выглядели грудные дети: они напоминали резиновых кукол, которых держали на руках их застывшие матери.

– Есть тут кто в сознании?! – не выдержав, крикнул Остин.

Никто не ответил. Он добежал до второй кухни и, заглянув туда, увидел двух бортпроводниц, сидевших на откидных стульях. Больше всего на свете он хотел, чтобы они подняли на него глаза и что-нибудь сказали, но этого не произошло: девушки даже не шелохнулись при его появлении.

Конец ознакомительного фрагмента.