Загадала так загадала
Шрифт:
– Вот, Лизонька, – ткнула в меня пальцем Фекла, – перед тобой.
Женщина, девочка, теперь и Дед Мороз. Утро словесных унижений, осталось оленем меня назвать, да в упряжку впрячь.
– А я говорила, эта дурында все забудет!
– Вот пусть теперь и выкручивается.
Меня подхватили с двух сторон и потащили в чулан. Нет, не чтобы закрыть, а чтобы одеть. Точнее, раздеть и облачить в шубу, шапку и валенки. Только я открыла рот, чтобы возмутиться, как мне засунули кляп в виде бороды и усов. Пока я отплевывалась и вынимала седые волосы
– Дедушка!
Приехали. Вот я и дедушка.
– Здравствуйте, дети, – пробасила я, отодвигая от себя мальчишку и проходя в зал. Родители с интересом наблюдали за мной. Для достоверности нужно было ходить как дедушка. Пыталась вспомнить, как же ходят мужики в возрасте. Единственная «мужицкая» походка, которую смогла вспомнить – качка из спортзала. Или это были гопники, в общем уже не суть. Присогнув колени, пошла вразвалочку к детскому стульчику, который стоял в середине зала. Интересно, как «дедушка» должен на него уместиться?
– Дедушка, садитесь, – подбежала ко мне девчушка, – вы, наверное, устали с дороги.
С высоты своего роста посмотрела на этот стульчик, качающийся на тонких ножках. Они его из яслей приволокли, что ли? Дети тянули вниз, пришлось садиться. Примерила свое седалищное место, чтобы хоть мимо стульчика не промахнуться. Вроде, села, но сколько он продержится, сказать не могла, так что надо быстрее заканчивать этот балаган, дарить подарки и валить отсюда, пока не раскусили.
– А у тебя борода настоящая? – дернул меня мальчишка за бороду.
– Ай, – взвизгнул Дед Мороз в моем лице. Фекла еще и приклеила бороду, прошаренная тетка, она в саду лет сто работает, знает, что дети начнут на правдивость проверять. – Не надо так делать, мальчик, дедушке больно.
Мальчик недоверчиво покосился, но отходить не собирался.
– Ты не Дед Мороз, – огорошил он своих товарищей. Девочка рядом начала краснеть, на глазах стали выступать слезы. Господи Боже, можно я в ясли пойду работать? Пожизненно. Только не детский плач!
– Ты Санта Клаус! – выдал этот гадкий ребенок. Слезы моментально исчезли со щек девочки и все, включая и родителей, смотрели на меня. Одни вопросительно, мол, чем докажешь, что Дед Мороз, вторые с интересом – как будешь выкручиваться.
– А с чего ты так решил, мальчик? – пробасила я.
– Наш Дед Мороз худой, а у тебя вон какое пузо. Такое только у Санты есть.
Я посмотрела на себя. Даже огромная шуба не смогла скрыть моих форм. Подумаешь, живот большой. Зато место в транспорте уступают как беременной. Да и у дедушек в их-то возрасте точно не кубики пресса.
– А это, мальчик, – продолжала я коверкать голос, – оттого, что моя женушка печет вкусные пирожки.
– Нет у тебя жены, – продолжал юный Павлик Морозов, – ты со своей внучкой живешь!
Родители конкретно угорали, записывая на телефоны сие действо. Мне же было не до смеха, меня только что в инцесте заподозрили.
– Так жена внучку и учила. Только внучка Снегурочка учиться не хотела, пирожки печь не научилась, – басила я как могла, – поэтому подарок от меня не получит.
– Ты поэтому без нее пришел? – прикопался ко мне еще один мальчуган. – Наказал за то, что она учиться не хочет? Или планшет отобрал и книжки читать заставил?
– Книжки читать полезно. Они ума прибавляют, не будете глупые вопросы дедушке задавать.
Поток вопросов мог длиться еще долго, но на удивление, меня выручила Фекла.
– Дети, а кто приготовил Дедушке Морозу стихотворение?
– Я! – выскочил вперед мальчик, дергавший за бороду. Я с недоверием посмотрела на него. От таких нужно держаться подальше, он же другой способ проверки достоверности Деда Мороза придумает.
– Шел по лесу Дед Мороз,
Мимо кленов и берез,
Мимо просек, мимо пней,
Шел по лесу восемь дней.
Дедушка, а ты долго к нам шел? – прервался мальчишка.
– Очень быстро дошел. Прям долетел, олени быстрые оказались, и пробок не было. Поэтому на месяц раньше и пришел.
– Ты же на лошадях должен ехать? – покосился на меня мальчишка. – Олени у Санты.
Тьфу ты, вечно эти Деды путаются. Какая разница, кто на чем ехал?
– Так мне Санта, друг мой, и одолжил оленей. На лошадях бы я только к новогодней ночи доехал. В Америке там технологии, новых оленей вывели, быстроходных.
– А ты подарки из Америки привез? Ты их на доллары покупаешь или на евро? Через Али-экспресс заказываешь или сам привозишь?
Вопросам не было конца. Пытаясь отключить мозг, чтобы не слушать нескончаемый поток, я пыталась найти, где у этого сорванца кнопка выключения. Осмотрев с ног до головы, пришла к выводу, что только на попе. Нажать ремнем пять раз, поставить в самый темный угол и оставить на час. Уже хотела проверить достоверность инструкции, но тут подо мной что-то хрустнуло, ножки мини-трона подогнулись, не выдержав «дедушкиного» веса, и, захватив с собой всего дедушку, стульчик рухнул под елку.
В группе поднялся визг, и с криком «Дедушку уронили» все дети бросились ко мне. Поднимали сообща. Кто тянул за бороду, кто за валенки, кто за кушак. В итоге, сняв с меня ватные игрушки, оставшиеся после встречи с елкой, посадили на пол. Я так и сидела, как игрушечная неваляшка – ноги в стороны, попа на полу.
– Дедушка, вставай, – кричали ребята. – Дедушка тает. Принесите ему мороженое!
Да, пожалуйста, шарик мороженого, щедро сдобренный каким-нибудь ликером, желательно «Амаретто». Ликера можно побольше.
Трое пап, едва сдерживая смех, потянули меня за руки и подняли.
– Спасибо, добры молодцы, – хватая ртом воздух, проговорила я. – А теперь дедушке срочно нужно уйти. В холодильник. Детям туда нельзя, – остановила я побежавших со мной детей, – замерзнете.
Держась за стену, поползла к двери.