Загадка «Четырех Прудов»
Шрифт:
– В прямом. Назовем их для удобства, скажем, призрак номер один и призрак номер два. Номер первый занимал апартаменты над зернохранилищем и посещал лавровую тропинку. Он был белым, чему я не удивляюсь, если учесть, сколько раз он перелезал через эти мешки с мукой. Он курил сигары и читал французские романы. Моисей обслуживал его, а Рэднор о нем знал, – и это знание не доставляло ему особого удовольствия. Чтобы избавиться от него, потребовались деньги – сто долларов наличными взамен на обещание больше не появляться. В ночь его отъезда Рэднор лично отвез его на коляске, а Моисей уничтожил все
– Что же до номера второго, он возник за три-четыре дня до ограбления и обжил все поместье, особенно часто появляясь в пределах родниковой впадины. Он был девяти футов ростом, прозрачным и черным. Из его рта исходил дым, а из глаз – синие языки пламени. Он был окутан запахом серы. Когда его первый раз видели, он поднимался из родниковой впадины, а на дне родниковой впадины есть коридор, который ведет прямо в ад. Моим авторитетным источником является Соломон.
– Я спросил его, как он объясняет это появление, и он рассудил, что это призрак раба, забитого насмерть, и что коль скоро его старый господин стал наведываться на лавровую тропинку, то он стал преследовать своего старого господина. Такое объяснение кажется мне правдоподобным. Как только рассветет, я погляжу на эту родниковую впадину.
– Терри, – с отвращением произнес я, – это может стать весьма живописной газетной историей, но не слишком поможет в распутывании тайны.
– Еще как поможет. Я бы не хотел клясться языками пламени, или серой, или коридором, ведущим в ад, но то, что он был высокий, черный и выходил из родниковой впадины, очень важно. Заметь, он был черным, как и украденные пледы.
– Теперь ты видишь, как обстояли дела в ночь ограбления. Пока призрак номер один ехал с Рэднором, призрак номер два проник в дом через открытое библиотечное окно, обнаружил сейф приоткрытым и принялся за угощение. Давай подумаем, что он взял: пять тысяч долларов государственными облигациями, два подписанных и заверенных печатью документа, страховой полис и кварту мелочи, – если хорошо подумать, кучу трофеев определенного толка. После ограбления он исчез, никто его не встречал порядка пяти-шести дней, после чего он снова появляется на день-другой и, в конце концов, исчезает насовсем. Это что касается привидения номер два. Он тот, кто нам нужен. Несомненно, он ограбил сейф и, возможно, совершил убийство, – в отношении последнего я получу доказательства не раньше, чем осмотрю пещеру.
Он со смехом простер руки.
– О, не так уж и плохо! Все, что нам теперь нужно сделать, это установить личности этих двух призраков.
– Рад, что ты считаешь это таким легким делом, – произнес я несколько зловещим тоном. – Но вот что я тебе скажу, если твои логические умозаключения будут строиться на историях Соломона, то окажется, что ты бьешься о каменную стену.
– Завтра же вечером Рэд будет ужинать с нами, – заявил Терри.
Он поднялся и достал свои часы.
– Без четверти десять. По-моему, тебе пора в кровать. Ты выглядишь, словно выжатый лимон. В последнее время ты неважно спал?
– Да, не могу этим похвастаться.
– Я должен был сразу приехать, – промолвил Терри, – но я вечно чертовски боюсь оскорбить чьи-то чувства.
Я был слегка
– Как ты думаешь, могу я разбудить какого-нибудь конюха просьбой отвезти меня в деревню? Знаю, что уже поздновато, но мне необходимо отправить парочку телеграмм.
– Телеграмм? – переспросил я. – Куда?
Терри засмеялся.
– Понимаешь, я должен черкнуть пару слов «Почтовой Депеше» о том, что тайна Люрэя с каждым часом становится все более таинственной. Что полиция, взяв неверный след, попусту тратит свои силы, но на место действия прибыл специальный корреспондент «Почтовой Депеши» и мы можем, соответственно, надеяться на скорую разгадку.
– А кому вторая телеграмма? – поинтересовался я.
– Твоему приятелю, комиссару полиции Сиэтла.
– Ты ведь не думаешь, что Джефф…?
– Дружище, я думаю только в том случае, если у меня есть факты, над которыми можно подумать… Не смотри так встревоженно, – я его ни в чем не обвиняю. Просто мне нужно выяснить больше, чем знал ты. Не забывай, я газетчик и люблю документальную точность даже в телеграммах. А теперь отправляйся в постель и, ради бога, спи. Это дело в руках молодого человека из «Почтовой Депеши», и тебе больше не нужно волноваться.
Глава XIX
Терри находит облигации
На следующее утро Терри разбудил меня, с громким топотом войдя в мою комнату, одетый в бриджи для верховой езды и ботинки, заляпанные свежей грязью.
Это были вещи Рэднора, – Терри поймал меня на слове и был совсем как дома.
– Здорово, старик! – сказал он, присаживаясь на край кровати. – Ты спал, да? Прости, что разбудил, но у нас сегодня куча дел. Надеюсь, ты не против, что я позаимствовал одежду Рэднора. Я приехал из города не подготовленным к верховой езде. Соломон дал мне ее, – кажется, решил, что Рэднору она больше не понадобится. О, мы с Соломоном большие друзья! – прибавил он со смехом и вдруг словно вспомнил о цели своего визита и принялся шарить по карманам.
Усевшись в постели, я нетерпеливо наблюдал за ним. Было ясно, что у него есть какие-то новости, а также то, что он вовсе не торопится ими поделиться.
– Прелестное местечко, – заметил он, покончив с карманами пиджака и перейдя к жилету. – Здесь почти стоило бы жить, если бы случались такие вот многочисленные мелкие дела, которые не давали бы расслабиться.
– Вообще-то, Терри, – проговорил я, – когда ты называешь убийство моего дяди «мелким делом», на мой взгляд, ты заходишь слишком далеко!
– Ох, прошу прощения, – добродушно ответил он, – полагаю, я неисправим. Видишь ли, я не знал полковника Гейлорда лично, но я настолько привык к убийствам, что стал думать, будто это единственный естественный способ уйти из жизни. Так или иначе, – добавил он, вытаскивая наконец желтый конверт, – у меня есть нечто, что заинтересует тебя. Это объясняет, почему наш юный друг Рэднор не пожелал говорить.
Он бросил конверт на кровать, и я поспешно и нетерпеливо вытащил телеграмму. Она была от комиссара полиции Сиэтла и гласила следующее: