Загадка Фишера
Шрифт:
Б. ДАРРАХ (США): «Ученые мужи объясняли, что в этом матче было что-то более значительно важное, чем шахматы. Это была отображенная война между США и СССР, прекрасный шанс полюбоваться, как Россия теряет звание чемпиона мира впервые за двадцать четыре года, и наблюдать за тем, как Америка впервые за всю историю завоевывает этот титул».
У. НЭК (США): «Наши журналисты изображали Фишера доблестным рыцарем «холодной войны», американским гением-одиночкой, схватившимся с чудовищной машиной советских шахмат».
Д. СТЕИНЕР (США): «Никакой клеветник, желающий опорочить Фишера, не смог бы придумать и сотой доли тех
М. ТАЙМАНОВ (СССР): «Мне кажется, что американский гроссмейстер был слишком уверен в своих силах, чтобы использовать какие-либо запрещенные приемы. Однако люди, окружавшие Фишера, так много связывали в своей судьбе с его судьбой, для них ставка была так велика, что они могли пойти на все. Такой вариант я не исключаю».
П. ВАЛЕРИ (Франция): «Этот матч остался в памяти многих как один из самых ярких эпизодов «холодной войны». Атмосфера в зале, где проходила игра, была ледяной и накаленной одновременно. Два человека сидели за шахматной доской друг напротив друга, но не замечали соперника и даже не здоровались. Единственный объект желаний – фигурки из красного дерева. Рыцарь «свободного мира» против «аппаратчика». Хулиган против советского гения. Пресса упивалась этим противостоянием. «Ньюсуик», «Тайм», «Шпигель» посвящали свои обложки этой ужасной игре нервов с подтекстом «противоборство Востока и Запада, кто кого?»
А. КАРПОВ (СССР): «Политизация шахмат началась после того, как Фишер отнял у нас шахматную корону. Я вообще против этого».
VII и все-таки он чемпион!
Э. ГУРЕВИЧ (СССР): «Фишеру удалось трудно вообразимое – сокрушить абсолютную гегемонию советских шахматистов, пробить в ней зияющую брешь, отнять звание сильнейшего в мире. Это подвиг в любом случае. Тем более, что совершался он в одиночку».
А. КАРПОВ (СССР): «Силу Фишера можно оценивать только в сравнении с теми лучшими шахматистами, которые его окружали. И если это Фишер 1971 – 1972 годов, то надо признать, что рядом даже близко никого не было. Он был один, остальные – где-то внизу. В том числе и Спасский».
Б. СПАССКИЙ (СССР, Франция): «Шахматистом № 1 Фишера делают следующие главные особенности. Первая – очень высокая техника игры. «Цена хода» в дебюте у него исключительно высока. В этой стадии он последовательно стремится делать наилучший ход. Далее, в миттельшпиле, он, стараясь в первую очередь экономично расходовать силы, делает не всегда наклучшие, но хорошие ходы. Вторая особенность Фишера – огромная энергия, работоспособность во время партии. Он умеет бороться до конца, до «последнего солдата». Такая энергия позволяет ему держать противника в напряжении, создавать ему проблемы постоянно. Кроме того, Фишер достаточно тонко чувствует настроение и физическое состояние партнера…»
Д. БРОНШТЕЙН (СССР): «Фишер в матче со Спасским в каждой партии строил игру таким образом, чтобы чуть ли не каждый ход удивлял партнера либо прозрачной ясностью, либо дьявольской глубиной».
В. СМЫСЛОВ (СССР): «Фишер, отдававший шахматным исследованиям буквально дни и ночи, был подготовлен к матчу значительно лучше, чем Спасский».
М. ТАЛЬ (СССР, Латвия): «Как-то Ботвинник сказал об американском гроссмейстере, что тот напоминает молодого Смыслова. К матчу с таким Фишером – 1970 – 1971 годов, видимо, и готовился Спасский. А Фишер стал намного старше – в шахматном отношении. Чувствуется, что он серьезно подошел к поединку со Спасским. Например, он, испокон веков проявлявший консерватизм в выборе дебютов, отошел от своих излюбленных открытых начал, ошеломив Спасского исключительным богатством выбора».
Э. ГУФЕЛЬД (СССР): «Может быть, Спасский действительно находился в плохой спортивной форме, но Фишер в том матче объективно был сильнее. Игра американца была вдохновенной, сильной и впечатляющей, уверенной и яркой…»
М. БОТВИННИК (СССР): «Американский гроссмейстер сумел убедительно показать, что его отношение к шахматам заслуживает высокой оценки. Я имею в виду, разумеется, саму игру. Может быть, он вел борьбу чуть более осторожно, чем раньше. Но этого следовало ожидать. Счет предыдущих встреч со Спасским был, как известно, не в его пользу, что заставляло Фишера действовать особенно внимательно».
А. СУЭТИН (СССР): «В матче Фишер – Спасский торжествовала техника плюс неукротимая воля к борьбе до последнего шанса, которую проявил американский гроссмейстер».
А. КОТОВ (СССР): «Роберт Фишер отшлифовал все стороны своего редкого дарования исступленной работой, бесконечными анализами, напряженной борьбой во многих шахматных состязаниях… История развития шахмат на протяжении столетий показывает, что в любой стране может появиться гениальный шахматист, который превзойдет и в понимании шахмат и в практической игре всех своих коллег. Сейчас Фишер превзошел наших лучших гроссмейстеров».
VIII грядет ли «эра Фишера»?
Г. ШОНБЕРГ (США): «Фишер, несмотря на его капризы, припадки гнева, порою неразумные или вовсе фантастические требования, все же добился для шахматного мира небывалого прежде почета и признания… В предматчевый период переговоров и споров проскальзывало мнение, что впредь Фишера не станут приглашать участвовать в турнирах, так как никто больше не будет рисковать своим капиталом. Ведь Фишер может вдруг отказаться от участия, резко изменить свое решение или даже просто не явиться. Но после того, как он сыграл такие отличные партии и стал действительно лучшим шахматистом мира, ему все простили, и он изменился: Фишер теперь – сама учтивость. Сегодня он – чемпион мира и, кажется, дешево себя не продаст…»
А. ГОРОВИЦ (США): «Новой шахматной звезде – Фишеру открылся путь славы, признания и гонораров. Телевидение, книжные и газетные издатели, промышленники от шахмат и многие другие заинтересованные лица засыпали его разного рода предложениями. Впрочем, часть этого изобилия коснулась и тех шахматистов, которые до той поры едва влачили существование, будучи учителями, водителями такси или зарабатывали на хлеб профессиями, столь же далекими от шахмат. И все это благодаря Фишеру».
Б. ДАРРАХ (США): «Победив Бориса Спасского, Вобби достиг одной из трех своих главных целей. Вторая, как он сказал, состояла в том, чтобы «сделать шахматы основным спортом в США». Третья цель была «стать первым шахматным миллионером»… Миллионы шахматных любителей пришли в восторг от перспектив «эры Фишера» – бурных, напряженных и ослепительных соревнований…»