Загадка иммунитета. Механизм развития аутоиммунных заболеваний и доступные способы остановить этот процесс
Шрифт:
Больше всего меня интересовала болезнь мамы. Приблизительно у одного из ста человек развивается ревматоидный артрит – одно из самых распространенных аутоиммунных заболеваний. У некоторых пациентов суставы полностью разрушаются и деформируются, приобретая характерный для этой болезни вид.
ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО У ОДНОГО ИЗ СТА ЧЕЛОВЕК РАЗВИВАЕТСЯ РЕВМАТОИДНЫЙ АРТРИТ. ЭТО ОДНО ИЗ САМЫХ РАСПРОСТРАНЕННЫХ АУТОИММУННЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ.
Описания и изображения деформированных суставов можно обнаружить в литературе и искусстве. Когда голландский художник Рубенс в 1635 году писал «Три грации», он вряд ли сделал ошибку, в результате чего пальцы одной из женщин, изображенных на картине, изогнулись
Одним из тех, кто описал симптомы этого заболевания более двух тысяч лет назад, был Гиппократ, отец клинической медицины. Греческий философ полагал, что симптомы возникали в возрасте примерно 35 лет. В то же время подобные описания были зафиксированы в стране моих предков. Чарака, индийский Гиппократ, писал о пациентах, которые имели болезненность, скованность и уменьшение подвижности в суставах. «Сначала болезнь поражает руки и стопы, а затем распространяется на все тело», – писал он, упоминая также о характерных для ревматоидного артрита отеках, которые выглядят как подкожные бугорки размером с горошину. Чарака называл их «карманами, заполненными воздухом, из-за которых сгибание и растягивание конечностей причиняют боль».
Историки считают, что французский хирург Огюстен Якоб Ландре-Бове стал первым, кто достоверно описал ревматоидный артрит в своей докторской диссертации в 1800 году. В больнице Сальпетриер в Париже он наблюдал за девятью пациентами с классическими симптомами этого заболевания. Большинство ревматических болезней в то время обобщенно называли ревматизмом, но Ландре-Бове считал, что девять пациентов, за которыми он наблюдал, были особенными. Он описал хроническое заболевание, которое поражало некоторые суставы, вело к ухудшению общего состояния и возникало в основном у женщин. Более чем через 50 лет это заболевание получило название ревматоидный артрит, которое используется в медицине по сей день.
За последние десятилетия были разработаны очень эффективные препараты для облегчения симптомов ревматоидного артрита, но они не лечат его. Каждый десятый случай ревматоидного артрита настолько тяжел, что пациент становится физически недееспособным. Многие определяют серьезность заболевания по риску умереть от него: мы боимся рака и заболеваний сердца, потому что они ассоциируются со смертью. Многие пациенты, однако, излечиваются от этих заболеваний и ведут полноценную жизнь еще много лет. Легко подумать, что ревматоидный артрит не настолько серьезен, поскольку от него якобы не умирают.
Проблема в том, что он способен поражать внутренние органы. Пациенты с этим заболеванием обычно живут на несколько лет меньше здоровых людей. Некоторые из них умирают от заболеваний сердца, развившихся на фоне ревматоидного артрита, который изнашивал организм на протяжении многих лет. То же самое касается ряда других аутоиммунных заболеваний. Они служат одной из ведущих причин смерти женщин молодого и среднего возраста. Моей матери был всего 51 год, когда она стала частью этой печальной статистики.
Теперь я встречала пациентов в больнице, где работала мама, когда забеременела мной. Она наверняка думала там о своем будущем и семейной жизни в стране, к которой постепенно привыкала, но это так и осталось мечтами.
Гормональные истории
Одна из моих лучших подруг из Ливерпуля родилась со мной в один день и в одной больнице. Более того, у ее мамы был ревматоидный артрит.
Еще учась в медицинской школе, я знала, что стану исследователем. Я хотела не только обследовать и лечить пациентов, но и понять, чем вызвано заболевание. Я всегда была такой. В детстве я часами делала домашнюю работу, пытаясь найти гениальное решение. Теперь я поняла, что моя мечта может стать реальностью.
Может ли беременность рассказать нам что-то важное о причинах ревматоидного артрита и других аутоиммунных заболеваний? Если да, это наверняка связано с изменениями, происходящими в женском организме во время беременности. Конечно, тело меняется: взгляните хотя бы на гормональный фон, на который беременность оказывает огромное влияние. Гормоны передают сообщения разным частям тела и управляют всем, начиная со стресса и преобразования энергии и заканчивая ростом и размножением. Услышав истории, в которых болезнь была связана с гормональными изменениями, я насторожилась. Пациентки точно помнили, когда их жизнь изменилась, и я слушала их с возрастающим интересом:
– У меня появились первые симптомы через несколько недель после родов.
– Все началось после менопаузы.
– Я заметила изменения, когда начала принимать гормоноподавляющие препараты, влияющие на выработку гормонов.
Я спросила себя, как могут быть связаны гормональные изменения и развитие заболевания. Позднее я провела опрос 83 женщин с ревматоидным артритом. Более чем у половины опрошенных симптомы появились сразу после беременности или в период менопаузы, то есть во время значительных изменений в выработке половых гормонов. Возможно ли, что во всем виноваты половые гормоны?
МНОЖЕСТВО ЖЕНЩИН ЗАБОЛЕВАЮТ РЕВМАТОИДНЫМ АРТРИТОМ ПОСЛЕ РОДОВ ИЛИ В ПЕРИОД МЕНОПАУЗЫ.
Были проведены исследования связи гормонов и ревматоидного артрита, но их было крайне мало. Я погрузилась в чтение доступных статей, и вскоре мои догадки подтвердились. Многие женщины заболели сразу после родов. Изменения в теле, происходящие в связи с рождением ребенка, могли провоцировать развитие болезни. Интересно, что в большинстве случаев состояние женщин, уже страдающих ревматоидным артритом, значительно улучшалось во время беременности. Что-то подавляло болезнь на девять месяцев, но после родов симптомы значительно усугублялись. Некий неизвестный фактор играл важную роль, и я хотела его идентифицировать.
В это время произошло то, что в дальнейшем оказало огромное влияние на мою жизнь и карьеру. Однажды утром я встретила Робина.
Наши пути с норвежцем пересеклись
– Привет, я тебя искал, – сказал парень, стоявший передо мной.
Его акцент указывал на то, что он не британец. «Искал, правда? – подумала я. – Что ж, я тебя не искала». Прежде чем я успела что-нибудь ответить, он продолжил:
– Я твой наставник.
«Так это Робин», – подумала я. В первый день в медицинской школе я обнаружила его имя рядом с моим на доске объявлений. Робин был на год старше меня и должен был действовать как приветственный комитет в одном лице. Тогда я решила, что мне не нужен наставник и не потрудилась прийти в указанное место, где наставники должны были встретиться с подопечными. Теперь же он сам меня нашел. Я подумала, не отделаться ли от него, сказав, что мне это неинтересно. Но что-то в этом парне меня зацепило. Он был странным и забавным, и мне это понравилось. Я вежливо представилась.